70-летие победы в Великой Отечественной войне

[KIAlex]

Уважаемые коллеги!

 

В следующем году будет отмечаться 70-летие победы в Великой Отечественной войне – страшной кровопролитной войны, унесший миллионы жизней. На этой войне решалась судьба не только нашей страны , но и всего мира. Много информации скрывалось, многие факты искажались, но нельзя забывать людей, отдавших свою жизнь за нашу. К сожалению , сейчас многие информации уже забывается… предлагаю в этой теме ыразить своё отношение к прошедшим событиям и поделиться

своими знаниями и мыслями.

Также считаю, что клуб «Внедорог» должен отдать дань памяти нашим войнам, победившим фашизм. Одним из мероприятий в 2015году будет трофи рейд памяти вдоль немецкой линии обороны Бюффель. Об этом этапе войны почему то широко не написано , а между тем на Ржевско-Вяземском плацдарме потери советских войск сопоставим с потерями на Сталинградской битве и Курской дуге. Надеюсь, Владимир Starik более подробно расскажет об этих местах и тех годах.

 

[Starik]

Был у меня очень хороший друг. В 1941г. он был "Кремлёвским курсантом" и когда немцы подошли к Москве весь их курс отправили на фронт по Можайск. Так он попал на фронт и

прошёл всю войну. Звал я его "Палыч". Сам он был маленький, щупленький говорил:"... потому и выжил". В частности он и на Угре воевал с момента образования Ржевско - Вяземского

выступа, а потом освобождал Минск. Как то я спросил у него правда ли, что в рукопашном бою наши были сильнее немецких солдат и всегда побеждали (так в кино всегда показывают и

пишут в своих мемуарах наши военноначальники) и потому немцы боялись наших атак? Помню он улыбнулся и сказал:"... немцы были здоровые, крупные ребята. Росли в достатке,

ели хорошо, много занимались спортом, а мы что - жили плохо впроголодь, постоянно хотели есть о занятиях спортом узнали только в армии. Откуда нам было быть высокими и сильными

курить и выпивать научились с детства, потому были не высокими и дохлыми. Конечно в основной своей массе немцы были крупнее и сильнее нас"

Это я к тому, что далеко не всё, что показывают и пишут о войне - правда!

 

 

[Дачный]

На эту тему меня очень затронули книги "Ванька-ротный" А.Шумилина и "Воспоминания о войне" Н.Никулина.

Сложно и неоднозначно всё... Тем более с учетом фактора времени...

 

[Starik]

Согласен абсолютно. Легко рассуждать сидя в тёплом кабинете и оценивая ситуацию с высоты прошедших лет! Но оценивая те или иные события стараешься "пимериться" к ним

со всех сторон участников этого события, это помогает хоть немного пообъективнее оценивать их.

Такое явление как штыковая атака, не ближний рукопашный бой который вспыхивает неожиданно, стихийно и определяется напряжённостью самого боя, а специально организованная

командиром штыковая атака! Этот вид боя, так же как и конная атака, во всех армиях мира перестал использоваться с появлением пулемёта, поскольку приводил к совершенно не

оправданным огромным потерям в живой силе. Так например немцы во время наступления использовали специально подготовленные штурмовые отряды. К стати и мы во второй половине

войны для прорыва немецкой обороны тоже стали применять специально подготовленные штурмовые батальоны. Впервые это произошло при прорыве немецкой линии обороны "Бюффел"

в августе 1943г.

[Starik]

Место для построения новой линии обороны (в дальнейшем она получила общее название с операцией по отводу войск с Ржевско - Вяземского выступа - "Бюффел") немцы выбрали не

случайно. Местность по которой проходила линия обороны изобиловала большим количеством больших и малых рек, слабыми, труднопроходимыми, болотистыми почвами прорезанных

большим количеством оврагов. Сама оборона была построена по принципу создания хорошо оборудованных опорных пунктов расположенных на высотах проходящих грядой через всю

эту местность. Одной из ключевых высот линии обороны "Бюффел" являлась высота 233.3 расположенная в 2х км. восточнее д.Гнездилово и прикрывала собой выход на ж/д станцию

"Павлиново". В дальнешем эта высота получила название "Гнездиловская" или ещё - "Комсомольска", В честь Красноярских комсомольцев которые которые в конце концов взяли эту высоту!

Первый раз наши войска попытались взять эту высоту в марте 1943г. когда подошли к ней в рамках "Ржевско - Вяземской" наступательной операции. Понеся большие потери 49 армия

генерала Захаркина была вынуждена прекратить атаки на высоту и отвести войска. В дальнейшем бои за взятие Гнездиловской высоты возобновились в августе 1943г. в рамках опереции

"Суворов".

Трое суток наши войска атаковали противника, оборонявшего эту высоту, но безрезультатно. Высота задерживала продвижение соединений 10-й гвардейской армии, действовавшей на этом направлении.

Для наращивания удара частей 19-го гвардейского корпуса командующий армией 8 августа ввел в бой на стыке 56-й и 69-й гвардейских дивизий 22-ю гвардейскую стрелковую дивизию. Главный удар дивизии наносился в районе Гнездиловской высоты233,3. На усиление дивизии были переданы 23-я гвардейская танковая бригада, 119-й танковый полк, минометный и гаубично-артиллерийский полки. Район боевых действий представлял болотистую местность, поросшую кустарником, лесом, что сильно затрудняло применение танков и маневр войск на поле боя. В оперативной глубине проходили долины рек Демина и Угра, имелось много глубоких оврагов. Дороги с твердым покрытием отсутствовали, а полевые размывались дождями и становились труднопроходимыми. В этом районе противник заблаговременно готовил свою оборону. Она состояла из трех позиций. Первая проходила по линии Каменка-Верховье, вторая Веселуха-Слузна, третья Кошелики-Надежда-высота 233,3.

Гнездиловская высота с отметкой на карте 233,3 играла особую роль в обороне немцев. Она господствовала над окружающей местностью. С ее высоты местность просматривалась на 8-10 км. и опираясь на нее, противник удерживал двадцатикилометровую линию обороны, прикрывающей подступы к железнодорожной линии. На этой высоте было вырыто много линий траншей в рост человека, а между ними в шахматном порядке располагались ячейки для автоматчиков и пулеметчиков. Траншеи соединялись ходами сообщения и выходом в тыл в сторону железнодорожной станции Павлиново.

На высоте имелось более 400 блиндажей с перекрытиями в 8-10 накатов и более 200 железобетонных дзотов с врытыми в землю бронированными цельнометаллическими колпаками «крабы». Бронеколпаки были изготовлены в Германии, высота из была 2 метра, ширина по задней стенке 1м 80см, толщина брони 15 см, в задней станке 4см. Огневые точки гитлеровцев были расположены так, что флангово-перекрестный огонь простреливал всю прилегающую местность. На высоте под землей под защитой многослойных канатов, в блиндажах из железа и бетона располагался настоящий городок с гарнизоном более 800 солдат и офицеров из отряда «Ваффен-СС».

[Starik]

Высота была опоясана несколькими линиями сплошных траншей и глубоким противотанковым рвом. Подходы к высоте на глубину 300 метров заминированы и опутаны колючей проволокой. В систему обороны включались управляемые мины. Пункты наблюдения, связи и система различной сигнализации. На железнодорожной станции Павлиново маневрировал фашистский бронепоезд, оснащенный дальнобойными крупнокалиберными пушками. Оборона с воздуха прикрывалась самолетами.

В направлении высоты 233,3 наступал 10-й гвардейский стрелковый корпус в составе 65-й, 22-й и 56-й гвардейских дивизий. Этот корпус создавался на базе 6-го сибирского добровольческого корпуса, сформированного в июле 1942 года. Командовал корпусом Герой Советского Союза генерал-лейтенант И.С. Поветкин, а с 8 августа 1943 года генерал-майор В.А. Чистов.

 

[Starik]

Воспоминания участника Великой Отечественной войны, генерала армии Бобкова Ф.Д.

"Для каждого воевавшего в те годы есть свои шестидесятипятилетия. Для нас, в частности, сибиряков-добровольцев, таким есть бои за высоту 233,3 на Гнездиловских высотах в нынешнем Спас-Деменском районе Калужской области. Наше соединение сформировано было в июле 1942 года, объединив добровольцев Новосибирской, будущей Кемеровской, Томской, Омской областей, Алтайского и Красноярского краев. Имя ему было дано — 6 ой Сталинский стрелковый корпус добровольцев-сибиряков. Уже в ноябре того же года он вступил в бой с фашистами под городом Белым, затем Великие Луки, Новосокольники, Локня. В феврале 1943 года под деревней Чернушки свершил свой подвиг Александр Матросов. Вообще корпус зарекомендовал себя боеспособной силой и в июне 1943 года стал 19 ым гвардейским. Он был выведен с фронта под город Гжатск (ныне Гагарин) и два месяца готовился к предстоящим боям.

В конце июля после ночных переходов занял позиции в районе Гнездиловских высот, готовясь к штурму немецкой обороны в составе 10 ой гвардейской армии.

Немецко-фашистские войска занимало сильный оборонительный рубеж. Используя благоприятные условия лесисто-болотистой местности, множество рек и озер, противник создал сильную оборону, состоявшую из пяти-шести полос укреплений глубиной от 100 до 130 километров насыщенных большим количеством бронированных пулеметных точек, дзотов, блиндажей и других полевых инженерных сооружений. Особенно сильно были укреплены главная и вторая полосы. Передний край главной полосы обороны был прикрыт проволочными заграждениями и сплошными минными полями.

7 августа 1943 года в 6 часов 30 минут войска Западного фронта перешли в наступление из района восточнее Спас-Деменска в направлении Рославля после артиллерийской подготовки, продолжавшейся около двух часов.

10 я гвардейская армия прорывала вражескую оборону на участке Чащи — Карповка, протяженностью 10 км.

19 й гвардейский корпус наступал на участке Каменка, Холмы в направлении Гнездилово, Павлиново с задачей перерезать железную дорогу Ельня — Спас-Деменск. Его 65 я гвардейская стрелковая дивизия под командованием полковника А. Е. Виноградова наступала на главном направлении по фронту. Трудно представить себе напряженность и тяжесть начавшихся боев. Преодолевать сопротивление противника и тем более прорыв его обороны было нелегко. Она состояла из трех позиций. Первая проходила по линии Каменка — Верховье; вторая Веселуха — Слузна; третья Котелики — Надежда — высота 233,3 (около деревни Гнездилово).

Гнездиловская высота с отметкой на карте 233,3 играла особую роль в обороне немцев. Она господствовала над окружающей местностью. С ее высоты местность просматривалась на 8—10 км и, опираясь на нее, противник удерживал двадцатикилометровую линию обороны, прикрывавшие подступы к железнодорожной линии. На этой высоте было вырыто много линий траншей в рост человека, а между ними в шахматном порядке располагались ячейки для автоматчиков и пулеметчиков. Траншеи соединялись ходами сообщения и выходом в тыл в сторону железнодорожной станции Павлиново.

На высоте имелось более 400 блиндажей с перекрытиями в 8—10 накатов и более 200 железобетонных дзотов с врытыми в землю бронированными цельнометаллическими колпаками «крабы». Бронеколпаки были изготовлены в Германии, высота 2 метра, ширина по задней стенке 1м 80 см, толщина брони сильная — 15 сантиметров, в задней стенке — 4 см. Огневые точки гитлеровцев были расположены так, что флангово-перекрестный огонь простреливал всю прилегающую местность. На высоте под землей под защитой многослойных накатов, в блиндажах из железа и бетона располагался настоящий городок с гарнизоном более 800 солдат и офицеров из отряда «Ваффен — СС».

Высота была опоясана несколькими линиями сплошных траншей и глубоким противотанковым рвом. Подходы к высоте на глубину до 300 метров заминированы и опутаны колючей проволокой. В систему обороны включались управляемые мины, пункты наблюдения, связи и системы различной сигнализации. На железнодорожной линии у станции Павлиново маневрировал фашистский бронепоезд, оснащенный дальнобойными крупнокалиберными пушками. Оборона с воздуха прикрывалась самолетами.

Почти пять суток шли непрерывные бои за эту высоту. Лишь к исходу 11 августа 1943 года высота 233,3 была полностью освобождена. С боем брали каждую пядь земли, выбивая противника из каждого окопа, из каждой складки местности, преодолевая мощные долговременные оборонительные укрепления противника, его минные поля и заграждения.

В штурме Гнездиловских высот принимали участие тысячи комсомольцев. И в честь их подвига люди стали называть ее Комсомольской.

Нет сейчас населенных пунктов Надежда, Веселуха, Холмы, где проходили жестокие бои. На их месте раскинулись поля и луга, растут белокрылые красавицы русского леса — молодые березы. А на самом видном месте, на вершине высоты, в окружении берез возвышается огромная статуя солдата с автоматом в руках.

Мне пришлось быть в бою на этой высоте все пять дней в роли командира отделения в 22 ой гвардейской стрелковой дивизии. Уцелел, но на следующий день после освобождения Гнездилово в бою за станцию Павлиново был ранен, попав под пули на ржаном поле."

 

 

[Starik]

Именно на этой высоте совершил свой подвиг гвардии лейтенант Сосновский А.В.

 

http://s45.radikal.ru/i110/0907/05/ffd7a55a8e89.jpg

 

Сосновский Алексей Васильевич - командир пулемётного взвода 257-го гвардейского стрелкового полка (65-я гвардейская стрелковая дивизия, 10-я гвардейская армия, Западный фронт), гвардии лейтенант.

Родился 30 марта 1923 года в селе Беляны ныне Могилёв-Подольского района Винницкой области (Украина) в семье крестьянина. Украинец.

Осенью 1942 года был зачислен командиром пулеметного взвода в 78-ю Красноярскую стрелковую бригаду в составе сформированного 6-го добровольческого стрелкового корпуса сибиряков.

Штурм «Восточного вала» начался 7 августа 1943 года. Особенно ожесточенные бои, длившиеся без перерыва пять суток, шли за высоту 233,3 (Спас-Деменский район Калужской области), которая в системе Гнездиловских высот являлась ключевой позицией немцев. 56-я и 65-я гвардейские сибирские дивизии продвигались буквально по метру, отражая десятки бешеных контратак.

7 августа гвардии лейтенант Сосновский с шестью бойцами своего взвода первым ворвался на высоту 233,3. Ими было уничтожено четыре вражеских миномета, три пулемета и расчет 37-миллиметровой пушки. Захваченную противотанковую пушку Сосновский повернул против немцев.

Немецкие автоматчики, имея явное численное превосходство, окружили группу Сосновского. Несмотря на то, что в неравном бою все шесть бойцов были либо ранены, либо убиты, гвардии лейтенант продолжал вести бой. Из своего пулемета он лично уничтожил более 60 немецких солдат и офицеров, а в рукопашной схватке убил четырех солдат и одного офицера.

Раненый, истекая кровью, он выпустил все патроны по наседавшим на него немцам, а когда нечем было вести огонь, отбивался от немецких солдат гранатами.

Не имея возможности выйти из вражеского окружения и чтобы не попасть в плен, Сосновский последней гранатой взорвал себя...

В ночь на 12 августа нашими войсками высота была окончательно взята.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 3 июня 1944 года за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецко-фашистскими захватчиками и проявленные при этом мужество и героизм, гвардии лейтенанту Сосновскому Алексею Васильевичу присвоено звание Героя Советского Союза (посмертно).

Похоронен в братской могиле на Гнездиловской высоте в Спас-Деменском районе Калужской области.

Награжден орденами Ленина, Красной Звезды, медалью.

 

1. Поворознюк Иван Семенович (1920-1943) - урож. с. Великие Трояны ныне Ульяновского р-на Кировоградской обл. Кандидат в члены ВКП(б). В момент совершения подвига (авг. 1943) - командир танкового взвода 119-го отд. танкового полка (Запад. фронт), ст. лейтенант. Указ от 3.06.1944 (посмертно). Похоронен у Гнездиловской высоты (Спас-Деменский р-н).

 

http://s46.radikal.ru/i113/0907/d8/32d593026a7d.jpg

 

Рассказ о его подвиге очень пафасно выглядит, но другого пока не нашел..

 

На одном из участков фронта, в полосе угранских деревень, были сконцентрированы подразделения 119-го тяжелого танкового полка, которым командовал подполковник Олег Александрович Лосик. Танкисты этой части совместно с другими полками и дивизиями должны были прорвать оборону гитлеровцев у деревни Веселухи и движением на юг, через станцию Павлиново, отрезать спас-деменскую группировку противника от его основных сил, а затем повернуть на запад, к Ельне.

Наступление танкового полка началось с разведки боем. Для нее были подобраны опытные офицеры — командиры взводов. В их числе был старший лейтенант Иван Поворознюк, зарекомендовавший себя исключительно храбрым и находчивым командиром в зимних боях на Дону.

На рассвете мощные танки выползли из своих широких окопов и с приглушенным урчанием двинулись к переднему краю. А когда яркое августовское солнце первыми лучами осветило землю, бронированные машины со стальным звоном и грохотом рванулись к вражеским траншеям. Фашисты открыли заградительный артиллерийский огонь. Сначала они вели обстрел двумя-тремя батареями. Но когда танки Поворознюка прорвались через огневую завесу, заговорили десятки немецких пушек. И тут по обнаруженным огневым позициям врага ударили наши орудия.

Между тем краснозвездные танки достигли первой линии окопов у деревни Веселухи и стали утюжить траншеи, блиндажи, расстреливать пехоту, подавлять пулеметные гнезда. Экипаж Ивана Поворознюка за короткие минуты этого боя уничтожил несколько огневых точек и до взвода гитлеровцев. Сметая все на своем пути, его стальная машина вырвалась далеко вперед и устремилась на высоту под номером «233,3», превращенную немцами в сильный опорный пункт обороны. Изрытая траншеями, до предела насыщенная огневыми средствами, высота казалась неприступной. Но вот под гусеницами танка оседает блиндаж, смешан с землей пулеметный расчет. Вражеские пехотинцы в ужасе покидают окопы, бегут, а вслед им гремят пулеметные очереди. И вдруг машина отважного офицера содрогнулась от сильного удара. Она была подбита. Мотор заглох перед второй линией траншей. Как быть?

— Машину не бросим, будем драться! — принимает решение старший лейтенант.

Гитлеровцы сунулись, было к подбитому танку, но тут же отпрянули под градом свинца. Иван Поворознюк занял место в башне. Через несколько минут танковая пушка расстреляла огневую точку, потом ударила осколочными снарядами по гитлеровцам, пытавшимся окружить неподвижную машину.

— Командир, танки!— слышит Поворознюк в шлемофоне голос механика-водителя.

Да, танки и самоходные орудия с крестами на бортах спешили к месту сражения. Старший лейтенант припал глазом к прицелу, поймал в перекрестие головной танк, выждал, когда тот подползет на «верную» дистанцию, и выстрелил. Снаряд сорвал гусеницу, танк завертелся на месте. Вторым выстрелом Поворознюк поразил его, и он загорелся.

Но вдруг вражеский снаряд угодил в наш танк. Броня не была пробита, и осажденный экипаж продолжал сражаться. Теперь Поворознюк навел пушку на вражескую самоходку, выдвинувшуюся вперед. Она бешено обстреливала подбитую машину. Дуэль закончилась тем, что самоходка взорвалась. Вскоре ее судьбу разделило и второе штурмовое орудие.

От пороховых газов нечем дышать. На исходе боеприпасы. К неподвижной советской машине подтягиваются немецкие танки, берут ее в полукольцо. Героический экипаж отбивается, не помышляя об отступлении.

Но вот один из вражеских снарядов проломил бортовую броню, и наш танк загорелся. Члены экипажа погибли, чудом уцелел лишь старший лейтенант Поворознюк. Он выбрался из горящей машины и побежал с пистолетом в одной руке и гранатой в другой прямо в немецкий окоп. И там захлопали пистолетные выстрелы... Когда наши солдаты заняли этот окоп, перед их глазами открылась картина яростной схватки отважного советского офицера с гитлеровцами. Он дрался до последнего дыхания, пока не был сражен вражеской пулей.

 

2. Беленогов Юрий Сергеевич.

 

Командир танка 119-го танкового полка 10-й гвардейской армии Западного фронта, младший лейтенант.

Родился 10 июня 1923 года в селе Селище, ныне в черте города Костромы, в семье рабочего-металлурга. Русский.

В Красную Армию был призван в 1942 году и направлен в военное училище. В 1943 году окончил Пушкинское танковое училище, эвакуированное в город Рыбинск Ярославской области.

С июня 1943 года младший лейтенант Беленогов в составе 119-го танкового полка участвовоал в боевых действиях против немецко-фашистских захватчиков. Отличился в боях на смоленской земле, в ходе наступления на Ельненско-Смоленском направлении в августе 1943 года.

8 августа 1943 года в бою за деревню Веселуха (Спас-Деменский район Калужской области) Беленогов ворвался на танке в опорный пункт противника, уничтожил 3 дзота, 2 миномёт, батареи, 4 пулемётных гнезда, противотанковую пушку и более взвода немецкой пехоты. Своими действиями обеспечил взятие деревни и господствующей высоты.

16 августа 1943 года в бою за деревню Вава у танка Беленогова сломалась кулиса, а рядом идущий танк был подбит. Отважный танкист под сильным огнем противника отремонтировал свой танк и, зацепив подбитый танк товарища, эвакуировал его в безопасное место для ремонта.

На подступах к городу Ельня экипаж Беленогова уничтожили миномета, 2 пулемета, 4 автомашины с грузом и войсками противника и 30 августа первым ворвался в город. К сентябрю 1943 года на Смоленском направлении были освобождены 100 населенных пунктов.

2 сентября при атаке у деревни Большая Нежода (Ельнинский район Смоленской области) танк Беленогова был подожжен. Экипаж, покинув машину, принял бой. В этом неравном бою экипаж танка уничтожил 27 немецких солдат и офицеров, 16 из них были уничтожены Беленоговым. Когда погибли все бойцы экипажа, командир танка продолжал драться один. Когда же кончились патроны, младший лейтенант Беленогов последней гранатой взорвал себя и окруживших его гитлеровцев.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 3 июня 1944 года за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецко-фашистским захватчиками и проявленные при этом мужество и героизм младшему лейтенанту Беленогову Юрию Сергеевичу посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

Награжден орденом Ленина.

Похоронен на военном кладбище в городе Ельня Смоленской области.

 

А через месяц после их Указа о привоении звания ГСС (в один день у обоих, 03.06.44) Героем Советского Союза стал и их командир полковник Олег Александрович Лосик. Это уже было тогда, когда его танки одними из первых ворвались на пылающие улицы столицы Белоруссии — города Минска.

 

http://s45.radikal.ru/i108/0907/1d/8b01e5595851.jpg

 

Кстати, человек по-истине легендарный..

Его биография, мягко скажем, вызывает уважение..

 

Родился 4 декабря 1915 года в селе Ярцево, ныне город Смоленской области.

Красной Армии с 1935 года. В 1938 году окончил Саратовское бронетанковое училище. После чего командовал подразделениями в танковых войсках, затем был помощником начальника штаба отдельного танкового батальона, помощником начальника оперативного отделения штаба танковой бригады. Участник советско-финляндской войны 1939-40 годов.

В Великую Отечественную войну О.А. Лосик - в действующей армии с июня 1941 года. Находился на Юго-Западном, Сталинградском, Донском, Западном и 3-м Белорусском фронтах, занимая должности помощника начальника оперативного и начальника разведывательного отделений штаба танковой дивизии, заместителя начальника и начальника штаба, заместителя командира танковой бригады. Член ВКП(б)/КПСС с 1941 года.

В марте 1943 года Лосик О.А. назначен командиром 119-го отдельного танкового полка, а в декабре 1943 года - 4-й гвардейской танковой бригады. Принимал активное участие в битве под Сталинградом, в Смоленской, Белорусской и Восточно-Прусской операциях.

В августе-сентябре 1943 года 119-й отдельный танковый полк (10-я гвардейская армия, Резервный фронт) под командованием полковника Лосика О.А. участвовал в Ельнинской наступательной операции и в освобождении города Ельни, за что приказом Верховного Главнокомандующего И.В. Сталина ему присвоено почётное наименование "Ельнинский".

2 июля 1944 года, в ходе Белорусской стратегической наступательной операции под кодовым названием "Багратион" 4-я гвардейская танковая бригада (2-й гвардейский танковый корпус, 31-я армия, 3-й Белорусский фронт) под командованием гвардии полковника Лосика О.А. сломила сопротивление врага в районе деревни Городище Минского района Минской области Белоруссии и 3 июля 1944 года в три часа утра в числе первых вступила в столицу Белорусской ССР - город Минск!

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 4 июля 1944 года за умелое управление бригадой и проявленные мужество и героизм гвардии полковнику Лосику Олегу Александровичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали "Золотая Звезда" (№ 3722).

Освобождая от немецко-фашистских захватчиков Белоруссию, бригада под командованием О.А. Лосика в дальнейшем успешно форсировала pеки Березина и Неман, вместе с другими соединениями освобождала город Каунас Литовской ССР и прорывала оборону противника в Восточной Пруссии...

После войны генерал Лосик О.А. командовал механизированной дивизией, стрелковым корпусом, армией. В 1950 году он окончил Военную академию Генерального штаба, был старшим преподавателем этой академии.

С 1964 года - первый заместитель командующего и командующий войсками Дальневосточного военного округа. В марте 1969 года воины-мотострелки этого округа, придя на помощь пограничникам Иманского погранотряда, дали достойный отпор китайским провокаторам, вторгшимся на советскую территорию в районе острова Даманский.

С мая 1969 года генерал-полковник танковых войск Лосик О.А. - начальник Военной академии бронетанковых войск имени Маршала Советского Союза Р.Я. Малиновского, профессор (1972 год), автор ряда научно-теоретических работ. В 1975 году О.А. Лосику присвоено высшее воинское звание "маршал бронетанковых войск". С января 1987 года - военный инспектор-советник Группы генеральных инспекторов Министерства обороны СССР. Живёт в городе-герое Москве.

Награждён двумя орденами Ленина (04.07.44; ...), орденом Октябрьской Революции, четырьмя орденами Красного Знамени (1941; 1945; ...; ...), орденом Суворова 3-й степени (№ 8114 от 1943), двумя орденами Отечественной войны 1-й степени (1943;06.04.85), двумя орденами Красной Звезды (01.04.40; 15.11.50), орденом "За службу Родине в Вооружённых Силах СССР" 2-й и 3-й степени, российским орденом Почета (2005 год), медалями, иностранными орденами.

Указом Президента РФ от 25 апреля 1995 года № 413 "за отличия в руководстве войсками при проведении боевых операций в период Великой Отечественной войны 1941-1945 годов" Герой Советского Союза маршал бронетанковых войск в отставке Лосик Олег Александрович награждён орденом Жукова (№ 8).

Указом Президента РФ от 19 февраля 2001 года № 200 "за многолетнюю плодотворную работу по социальной защите ветеранов, патриотическому воспитанию молодежи и укреплению дружбы между народами" председатель клуба кавалеров ордена Жукова при Московском Доме ветеранов войны и военной службы Олег Александрович Лосик награждён орденом "За заслуги перед Отечеством" 4-й степени.

Почётный солдат воинской части. Почётный гражданин городов Ельня и Ярцево (1978 год) Смоленской области. Решением Минского городского Совета народных депутатов от 27 июня 1987 года Герою Советского Союза, маршалу бронетанковых войск Лосику О.А. присвоено звание "Почётный гражданин города-героя Минска". За активное участие в трудовой и общественной жизни города, большую и плодотворную деятельность по военно-патриотическому воспитанию молодежи О.А. Лосику 2 сентября 1987 года присвоено звание "Почётный гражданина города Славянска".

 

На современном памятнике висит неприметный нагрудный щиток..

Надпись на нем гласит - "Павшим героям штурмовой 1 комсомольской инженерно-саперной бригады"..

 

Не совсем простая часть, о чем речь ниже..

 

Штурмовые инженерно-саперные бригады резерва Верховного Главнокомандования (ШИСБр РВГК) предназначались для прорыва мощных укрепленных вражеских оборонительных полос. Структурно такое соединение состояло из командования, штаба, рот инженерной разведки и управления, пяти штурмовых инженерно-саперных батальонов, роты собак-миноискателей и легкого переправочного парка.

Данные соединения решили создавать на базе инженерно-саперных частей, которые обладали необходимыми техническими знаниями и высокой сплоченностью, обусловленной совместной деятельностью под огнем противника.

Учитывая новые задачи соединений, пришлось значительно омолодить их личный состав — были отчислены все бойцы старше 40 лет, а также ограниченно годные.

Вооружение и оснащение также изменилось: каждый солдат-штурмовик имел автомат и финский нож. К тому же на батальоны выделялись довольно щедро снайперские винтовки, противотанковые ружья и ручные пулеметы, не считая различного вида гранат: противотанковых, противопехотных и специальных зажигательных, предназначенных для уничтожения огнем оборонительных сооружений противника. Соответствующим образом строилась и подготовка: наибольшее время уходило на изучение приемов рукопашного боя и метания гранат. Бойцы учились преодолевать штурмовые заборы, проволочные и деревянные препятствия, вести ближний бой с использованием носимого шанцевого инструмента.

Боевое снаряжение солдат штурмовых подразделений состояло из обычной стальной каски и стального нагрудника, не пробиваемого пулями и мелкими осколками. Этот «панцирь» солдаты обычно надевали на ватник с оторванными рукавами, который служил дополнительным амортизатором, несмотря на то, что у нагрудника с внутренней стороны имелась специальная подкладка. Но бывали случаи, когда «панцирь» надевали сверху маскхалата, а также и сверху шинели.

 

Уже в августе 1943 года прошедшие ускоренный курс подготовки штурмовые инженерно-саперные бригады прибыли на фронт. 1-я ШИСБр приняла свой первый бой в районе Спас-Деменска (Западный фронт) 10 августа 1943 года.

После безуспешных попыток нашей пехоты 10-й Гвардейской армии при поддержке артиллерии и авиации взять высоту 233,3 советское командование решило поручить задачу специальным частям, имевшим необходимую подготовку штурма вражеских укреплений и обеспеченных для этого специальной экипировкой.

 

10 августа 1-й батальон получил задание совместно с учебной ротой 5-го бата

льона при поддержке артиллерии атаковать высоту 233,3, выбить оттуда противника, занять высоту и закрепиться на ней до подхода стрелковых подразделений.

Вершина высоты была окружена глубоким противотанковым рвом протяженностью до 900 метров, подходы к высоте со всех направлений были заминированы и обнесены проволокой в два ряда кольев. В системе обороны имелись хорошо замаскированные управляемые мины, была организована четкая система сигнализации. Из Германии сюда были доставлены цельнометаллические колпаки для дотов, удобные для ведения мощного огня с круговым сектором наблюдения и обстрела.

Высоту обороняли полевые войска СС. Под землей находились казармы, склады, мастерские и даже баня и клуб. Гарнизон этого подземного городка насчитывал 800 солдат и офицеров. ... Перед штурмом высоты майор Белоконь обошел ряды своих бойцов, выстроившихся на опушке леса.

 

— Перед нами поставлена трудная задача: взять штурмом высоту, которую враг считает неприступной. Нам дана возможность совершить подвиг, о котором каждый из нас мечтал. Водрузим на вершине высоты вот этот флаг.

Комбат развернул знамя, и заходящие лучи солнца осветили алое полотнище. Ветер расправил его.

— Возьмем высоту? Не согнемся? — громко спросил майор.

Командир 1-го штурмового решил захватить высоту внезапно, дерзко. Он отказался от артиллерийской подготовки, являющейся обычно предвестником атаки, договорившись с артиллеристами о том, что они откроют огонь по сигналу саперов. Штурм высоты был назначен вскоре после сумерек 10 августа 1943 года. В это время гитлеровцы обычно ужинали. Белоконь и выбрал это время для начала штурма, чтобы застигнуть гитлеровцев врасплох.

Каждый боец хорошо изучил направление движения и свою задачу. Штурмовики были вооружены гранатами, автоматами, финскими ножами, на груди у каждого был бронированный щиток, защищавший от пуль и осколков.

Подобравшись к немецким позициям на 150 метров, четыре роты после нескольких залпов катюш атаковали эсесовцев со всех сторон, а наша артиллерия сразу перенесла огонь в глубину обороны противника, не давая ему подтянуть резервы. Саперы-штурмовики, достигнув вражеских траншей, вступили с противником в рукопашный бой.

 

Вырвавшись вперед, старший сержант Лазарев побежал к блиндажу противника. Навстречу ему выскочил фашистский офицер, который в упор разрядил всю обойму пистолета в грудь штурмовика, но пули не брали смельчака. Лазарев ударил офицера прикладом по голове. Перезарядив автомат, он вошел в блиндаж и там уложил еще нескольких фашистов, обезумевших от увиденного: офицер стрелял в упор в русского, а тот остался невредим.

В ходе данного боя таких случаев было несколько. А уже после операции пленные неоднократно просили объяснить им причину «неубиваемости» русской пехоты. Приходилось показывать щиток.

 

Два часа продолжался бой. Почти вся высота была в руках воинов Белоконя, который с группой бойцов поднялся на вершину высоты и водрузил там красный флаг.

Захваченный в плен обер-ефрейтор Рудольф Швайге на допросе рассказал, что фашистское командование считало высоту 233,3 неприступной, и что она была оставлена только под натиском какой-то новой и очень странной русской пехоты, действовавшей стремительно, смело и дерзко без поддержки танков и при незначительной поддержке артиллерии.

Военный совет Западного фронта высоко оценил действия комсомольцев штурмовой бригады, наградив орденами и медалями 91 человека. Командир батальона майор Белоконь был награжден орденом Александра Невского.

 

 

http://s50.radikal.ru/i128/0910/12/8b18d3e2ecad.jpg

 

http://s44.radikal.ru/i105/0910/f2/492ce8544cc2.jpg

 

Еще воспоминания..

 

Войска ударной группировки Западного фронта 7 августа 1943 года в 6 часов 30 минут перешли в наступление из района восточнее Спас-Деменска в направлении Рославля после артиллерийской подготовки, продолжавшейся 1 час 50 минут. Передний край атаковали главные силы дивизий первого эшелона трех общевойсковых армий: 5-й — под командованием генерала В. С. Поленова, 10-й гвардейской -генерала К. П. Трубникова и 33-й — под командованием генерала В. Н. Гордова.

 

Несмотря на неблагоприятные метеорологические условия, авиация 1-й воздушной армии активно поддерживала наступление наземных войск. В течение первых суток она произвела более 1,2 тыс. самолето-вылетов, из них около 200 — ночью. Нанося мощные удары по танковым соединениям противника и артиллерии, а также по подходящим резервам, складам боеприпасов, советские летчики нанесли врагу большой урон.

 

Бои в главной полосе сразу же приняли напряженный и затяжной характер. Противник предпринимал одну контратаку за другой, поддерживая их массированным огнем орудий и минометов. Преодолевая упорное сопротивление фашистов и отбивая контратаки пехоты и танков, войска ударной группировки фронта продвинулись к исходу 7 августа на направлении главного удара всего лишь на 4 км.

 

Уже в первый день наступления солдаты и офицеры проявили героизм и мужество. Среди них особенно отличились воины 10-й гвардейской армии коммунисты старший лейтенант И. С. Поворознюк, командир взвода 119-го отдельного танкового полка и гвардии лейтенант А. В. Сосновский, командир взвода 257-го стрелкового полка 65-й гвардейской стрелковой дивизии.

 

Танкист Поворознюк проявил высокое умение вести бой в глубине вражеской обороны в районе деревни Веселуха. Его экипаж в неравном бою уничтожил несколько огневых точек, танк и два самоходных орудия гитлеровцев. А. В. Сосновский храбро дрался в районе населенного пункта Буда (1 км юго-западнее Холма). Вместе с боевыми друзьями он отбил несколько контратак фашистов, не оставил занимаемую позицию, но в тяжелом бою погиб.

 

Обоим воинам было присвоено высокое звание Героя Советского Союза.

 

И все же, несмотря на самоотверженность и высокий наступательный дух наших воинов, становилось очевидным, что прорвать оборону противника силами только 10-й гвардейской и 33-й армий не удастся. Поэтому было принято решение ввести в сражение второй эшелон фронта — 68-ю армию и тем самым нарастить силу удара.

 

Во второй половине дня 7 августа 68-я армия под командованием генерала Е. П. Журавлева начала выдвигаться на рубеж ввода в сражение. Удар двух дивизий этой армии в полосе 10-й гвардейской армии с рубежа севернее Шимени не привел к успеху. Незначительных результатов достиг и ввод в бой остальных сил 68-й армии. Ввод в сражение второго эшелона фронта на 12 часов раньше положенного срока не привел к желаемым результатам по ряду причин. Во-первых, сказалось то, что ввод в сражение второго эшелона фронта в первый день не планировался. Во-вторых, артиллерия 68-й армии, находившаяся в это время в составе артиллерийских групп 10-й гвардейской армии, не успела полностью переключиться [84] на поддержку своих войск. Были, разумеется, и другие причины, которые также оказали влияние на результаты действий войск в первый день операции.

 

Утром 8 августа наступление на направлении главного удара возобновилось, однако и в этот день достичь существенных результатов не удалось.

 

Стремясь отстоять свои позиции, вражеское командование ввело в сражение срочно переброшенные сюда с орловского направления 2-ю танковую, 36-ю и 56-ю пехотные дивизии. Отражая контратаки противника и преодолевая огневое сопротивление, наступающие войска овладели Замошье, Гнездилово, Слузна.

 

5-й армии в течение первых двух дней боев удалось вклиниться в оборону гитлеровцев в районе Секарево лишь на 2-4 км. Противник, непрерывно подтягивавший резервы и опиравшийся на инженерные сооружения и заграждения в глубине обороны, продолжал оказывать сильное огневое сопротивление, часто переходил в контратаки. Так, 312-й стрелковой дивизии пришлось отразить пять, а 207-й стрелковой дивизии — десять контратак пехоты и танков .

 

Ожесточенное сопротивление фашистов и тяжелые условия лесисто-болотистой местности сказывались на темпах продвижения. Однако советские воины проявляли мужество и героизм, умело обходили опорные пункты, теснили гитлеровцев, овладевая одним рубежом за другим. Вместе с пехотой отважно сражались артиллеристы, танкисты, связисты. Высокое умение действовать в сложных условиях проявили подразделения 1-й штурмовой инженерно-саперной бригады при захвате опорного пункта на высоте 233,3 в районе населенного пункта Гнездилово . И случилось это при необычных обстоятельствах. Трое суток наша пехота атаковала противника, оборонявшего эту высоту, но безрезультатно. Господствующий над местностью опорный пункт задерживал продвижение соединений 10-й гвардейской армии, действовавших на этом направлении.

 

Чтобы овладеть опорным пунктом на высоте 233,3, командарм в соответствии с указаниями командующего фронтом создал специальный отряд, в который вошли 1-й батальон и учебная рота 5-го батальона 1-й штурмовой инженерно-саперной бригады. Для поддержки отряда выделялась артиллерия из 22-й гвардейской стрелковой дивизии ж несколько батарей армейской артиллерийской группы. Высоту атаковать решили с трех сторон ночью.

 

Командир отряда майор Ф. Н. Белоконь решил атаковать высоту одновременно тремя ротами: одной ротой — с фронта; другой — обходом высоты с юга и учебной ротой, которой командовал капитан Д. Д. Евтушенко, охватом высоты с севера: третья рота оставалась в резерве.

 

Сосредоточился отряд в исходном районе западнее деревни Веселуха в 22 часа. Атака началась по сигналу красной ракеты. Наша артиллерия обрушила огонь по центру и скатам высоты и по деревне Гнездилово, парализовав артиллерийские и минометные батареи противника и воспретив подход его дополнительных сил из глубины.

 

Атака оказалась настолько внезапной и стремительной, что гитлеровцы были ошеломлены и подавлены. Отряд уничтожил фашистов в траншеях, затем преодолел противотанковые рвы, ворвался в блиндажи, уничтожил находившихся в них вражеских солдат и закрепился на высоте. Лишь немногим фашистам удалось бежать, побросав оружие. Наши потери были незначительными: убито двое и ранено 19 человек. В атаке большое значение имели внезапность, инициатива и храбрость наших воинов. От пуль и осколков многих из них предохранили стальные нагрудники.

 

За мужество и героизм, проявленные при штурме высоты 233,3, командир батальона майор Ф. Н. Белоконь был награжден орденом Александра Невского. Большинство воинов отряда были также отмечены орденами и медалями.

 

 

 

 

 

http://s44.radikal.ru/i105/1002/1f/b335b8ea4df8.jpg

 

 

ЕЩЕ ОДНО ОПИСАНИЕ ВЗЯТИЕ "КОМСОМОЛЬСКОЙ ВЫСОТЫ" БОЙЦАМИ

1-Й ГВ. ШИСБр.

 

Утром 7 августа 1943 г. мощной артиллерийской подготовкой, ударами авиации и наступлением 10-й гвардейской, 5-й и 33-й армий началась Смоленская наступательная операция. Особо упорное сопротивление противник оказал на линии опорных пунктов Гнездилово и Слузна, где ключевой позицией была высота 233, 3. Она прикрывала две единственные дороги, пересекающие долину речки Демина. По этой долине могла пройти только пехота; автомашины, танки, пушки вне дорог двигаться не могли. Попытки частей 10-й гвардейской армии овладеть опорными пунктами с ходу успеха не имели. Наступление застопорилось, в течение дня войска ударной группировки смогли продвинуться вперед всего на 4 км.

 

Разведка не вскрыла всей системы огня противника. После артподготовки и ударов авиации искусно замаскированные пулеметные гнезда и противотанковые пушки нанесли своим огнем ощутимые потери нашим войскам, в том числе инженерным. Повторная атака не дала результата, но высота должна быть взята во что бы то ни стало. Без этого дальнейшее развитие наступления становилось проблематичным.

 

Утром следующего дня во время доклада командующему фронтом В. Д. Соколовскому начальник инженерных войск услышал его размышления, а точнее сказать – указания: «С наступлением у нас что-то не клеится. Вот уже второй день идет упорный бой, а результаты совсем мизерные. Наткнулись на высоту 233, 3 и сели, как на пень. Снаряды расходуем, людей теряем, но успеха пока нет...

 

Не смогли бы вы с вашей штурмовой бригадой помочь пехоте овладеть этой высотой? Ведь она закрывает нам единственную дорогу через заболоченную долину. Ребята, как я знаю, в бригаде все молодые, боевые. Может, они сумеют столкнуть фашистов с этого рубежа?»

 

Далее Иван Павлович Галицкий вспоминает: «Прямо из кабинета командующего я отправился в штаб 1-й штурмовой бригады. Правильное ли я принял решение? Мы – саперы, и, формально подходя, использовать нас как пехоту не полагается. Но здесь формально подходить нельзя. Личный состав бригады – это особые саперы, штурмовики с пуленепробиваемыми жилетами, в стальных касках, все вооружены автоматами. Они предназначены для боя совместно с пехотой и артиллерией. И в самом тесном взаимодействии с ними должны участвовать в прорыве обороны: в уничтожении дотов, дзотов, пулеметных гнезд и НП противника. А потом, можем мы быть бесстрастными наблюдателями, когда под угрозой срыва начавшееся наступление войск на этом участке? Да и просьба командующего – приказ».

 

Конечно, личный состав бригады – рослые и сильные саперы-штурмовики, стать которых не портили даже неудобные стальные нагрудники, – выглядел весьма и весьма внушительно.

 

Суть решения заключалась в том, чтобы, пользуясь сумерками, внезапной лобовой безостановочной атакой занять высоту 233, 3 закрепиться на ее обратном скате и удержаться до смены стрелковыми подразделениями.

 

Атака началась 9 августа с артиллерийской подготовки. Сотни снарядов обрушились на высоту, и ответный огонь противника немного ослаб. Саперы-штурмовики увеличили темп атаки, и, к большому удивлению противника, их цепи почти не редели. К 22 часам 15 минутам штурмующие достигли вершины высоты.

 

Завязалась жестокая рукопашная схватка, в которой безудержная удаль русского солдата вряд ли найдет себе равных. Когда не хватало патронов, шли в дело приклады и финские ножи[98].

 

В 23 часа 50 минут высота полностью стала нашей. После этого противник четырежды ее атаковал и столько же раз откатывался назад. Саперы-штурмовики высоту не отдали.

 

Потери штурмовиков за период атаки и захвата высоты составили: убитыми – 2 человека, ранеными – 19 и пропавшими без вести – 4 человека. Значительно больше потерь было при активной обороне высоты после овладения ею, когда достигнутый саперами успех не был поддержан и своевременно развит пехотой. Всего за атаку и свыше 12 часов обороны на высоте саперы-штурмовики потеряли убитыми 15 человек, 72 ранеными и 16 – пропавшими без вести[99].

 

Эти потери были вызваны, главным образом, попаданиями в голову или конечности, не защищенные стальными нагрудниками.

 

Уже первые бои показали, что применение стальных нагрудников в целом себя оправдало. Пленные выражали удивление действиями бронированной пехоты, – так они называли саперов-штурмовиков и передавали об имеющемся приказе своего командования стрелять в эту «пехоту», целясь в голову или конечности либо бронебойными пулями из ПТР. Этот приказ, несомненно, был вызван тем, что огонь автоматов почти не приносил урона атакующим. Был случай, когда у одного из бойцов, столкнувшегося в траншее с немецким офицером, отказал автомат. Воспользовавшись этим, офицер почти в упор разрядил свой пистолет в грудь сапера, но был весьма удивлен «живучестью» русского. Тем временем, придя в себя от сильных ударов пуль по нагруднику, боец ударом приклада по голове прикончил немца[100].

 

В приказе инженерным войскам Западного фронта о захвате высоты 233, 3 говорилось: «В этом бою саперы показали пример высокого героизма, преданность Родине, выразили всю ненависть к подлому и гнусному врагу.

 

Саперы показали, что они с успехом могут сменить мину на винтовку и жестоко разить врага штыком.

 

 

 

 

 

http://s001.radikal.ru/i195/1101/ff/7fe96a9e8037.jpg

 

1. Иногда из очерков кажется, что гнездиловскую высоту штурмовали только ШИСБР. Типа пехота не смогла, а вот ШИСБР смогла. Увы, это только миф. 10 августа вместе наступали с ней еще минимум 4 дивизии и танковый полк. Плюс из района Слузны САП (СУ-152). Кстати высоту штурмовали с 7 августа, к 10 были стянуты свежие силы, а не потрепанные в 3-х дневных боях.

 

http://s010.radikal.ru/i311/1101/1e/e3835535ae72.jpg

 

2. Говоря про противника часто говорится - отборные части, эссесовцы.. Тоже , увы, миф.

Обороняли части 268 и 260 пехотных дивизий (изначально, на 7.08.43 только 488 ПП 268 ПД) , всего что-то около 2-х полков, плюс "пожарные" команды из внутренних резервов.

 

СН-42 состоял из двух пластин толщиной в три миллиметра, верхней и нижней — поскольку в цельном нагруднике солдат не смог бы не нагнуться, ни присесть. Он хорошо защищал от осколков, от автоматных очередей (на дистанции свыше 100 метров), хотя и не выдерживал выстрел из винтовки или пулемета. В первую очередь ими оснащались группы армейского спецназа — штурмовые инженерно-саперные бригады (ШИСБр). Они использовались на самых тяжелых участках: взятии мощных укреплений, уличных боях. На фронте их называли «панцирной пехотой», а также шуточно «раками».

В 1946 году на вооружение поступил СН-46, последний стальной нагрудник. Его толщина была увеличена до 5 мм, что позволяло противостоять очереди из автомата типа ППШ или МР-40 на дистанции 25 м, а для большего удобства бойца он состоял из трех частей.

 

 

[Starik]

Фотография современного памятника на "Гнездиловской высоте"

 

 

В годы войны здесь было множество одиночных и небольших братских могил. В 1955 г. останки, покоившиеся в этих могилах, были перенесены в несколько братских могил, среди которых был установлен памятник.

[Starik]

К сожалению на Бюффеле таких высот было далеко не одна. Вот ещё одна высота находящаяся не далеко от Гнездиловской. Просто она не так "раскручена" как Гнездиловская но это

не означает, что она досталась нам легче, а может даже тяжелее. Брали её, в итоге, всё те же ребята - сибиряки в своих "бронелатах"!

Но всё же это подготовленные штурмовые отряды! Это не лобовая штыковая атака, которые любили наши высоко квалифицированные и грамотные командующие в первые годы войны!!

 

 

 

 

[Starik]

 

Не большой фильм в котором раскрывается малая часть правды о том какой ценой нам досталась Победа!

 

 

[Starik]

К вопросу о соотношении потерь и о методах ведения войны командным составом.

 

 

Хочется привести один пример из воспоминаний фронтовика.

 

"Было это под Москвой. Зимой уже. Не то январь, не то февраль был. Немца от столицы уже откинули и пытались успех развить. Я воевал тогда новобранцем в сорок третьей у Голубева. Ну и дали нам задание пробить коридор навстречу тридцать третьей, что в окружение попала. Вот!

Помню, было это где-то у речки Угра, за Износками. Диспозиция простая. Два батальона пехоты и поселочек с гулькин нос прямо перед нами. А за ним километрах в пяти – шести, что ли – ефремовцы, с которыми нам соединиться надо. И немцев в селе вроде как немного. Разведка доложила, что их тут пару взводов всего и есть, не больше. Остальные отошли куда-то севернее, где соседняя дивизия ихнюю оборону таранила. А наши батальоны – свеженькие в новенькой же форме с СеВеТешками при трех «Максимках». Боеприпасы имеются и харч тоже. Вот только артиллерия наша застряла где-то в снегу, минометов нет, да танков ни одного. Поломались все.

Ну а вдарить по немцу надо было крепко и быстро, иначе тридцать третьей, что в тылу у немцев уже месяца два сидела, капут наставал. К немцам подкрепления большие двигались, так что второй такой возможности у нас могло и не быть.

А поселок тот располагался на берегу речушки. Название какое-то грустное, я его уже запамятовал. Речушка была неширокой, так метров с полста шириной, но пойменные луга по берегам широкие. И большой такой подковой эта речка с лугами охватывала то село с трех сторон. Как раз с наших.

Наши стратеги и придумали атаковать село с двух направлений, чтобы огонь у немца, значит, разделился. Уж не знаю, какие там соображения об том у них были, но так мы и разошлись. Первый батальон, значит, севернее, наш – южнее.

Разошлись, залегли стройными рядами, доложились. И вдруг совсем неожиданно команда: «Встать! Бегом вперед! За Москву! За Родину! УРА!» Мы поднялись и побежали. Да. Побежали, а только едва двигались мы по тому снегу. Выше колена он был.

Но сперва все тихо было. Нам и надо-то было всего-то метров триста-четыреста преодолеть. Быстрым шагом это три-пять минут. Бегом – минуты две, не больше… Летом… А тогда мы изо всех сил бежали, а втрое медленней идущего двигались. Прямо как тараканы беременные. Да!

Ну вот, значит, не то бежим, не то ползем мы и «Уря» тянем. Только вдруг вижу я, впереди словно мышь по снегу пробежала. Только не мышь то была, а цепочка пуль, что фрицы по нас пустили. Но не сразу понял я это. Только когда падать начала передняя цепь и услышал я посвист возле левого виска, сообразил я, наконец, что происходит, и залег. А пробежал-то всего метров 30, или там 40. Не больше.

Лежим, кукуем. Справа уже лопатка зазвенела – окапываются, значит. И тут же окрик: «Не копать! Встать! Вперед бегом! УРА!!!» И опять пытаемся бежать, но, несомненно, ползем заплетающимися в снегу ногами по этой целине и тянем осипшими глотками что-то похожее на «Га-а!!!» И опять от села по нам: «Вжик! Вжик! Ти-у!» И опять народ падает пачками. И мы падаем. Ну, пробежали всего, пожалуй метров сто пятьдесят, или чуть меньше. Еще столько же осталось. И тут от них летит: «У-у-у-ах! У-у-у-ах! У-у-у-ах-ах!!» Миномет запел. Ну труба, думаю! А по цепи несется: «Первая рота – обнаружить и уничтожить вражеские огневые точки! Вторая и третья роты встать! В атаку бегом! УРА!!!» Я сам из первой роты был. Ну, думаю, сейчас мы им всыплем! Передернул свой СВТ. Стараюсь углядеть, откуда немец стрелять будет? А он меня долго морочить не стал. Аккурат на колокольне слабый огонек такой задрожал.

А у меня задача – огонь по нему. Ну я и разряжаю свою десятизарядку по этому огоньку. И не один я. Рядом братцы по нему тоже хлопают. Справа по нему и «максимка» затакал. Но толку – чуть. Потухнет огонек, помолчит чуток, а как славяне «уря» затянут, так и опять оживает. А чуть погодя еще один огонек проснулся. На крыше дома каменного, что на берегу речки стоял. Сколько я на них патронов выжег – одному богу ведомо. Но все без толку.

А тут настал наш черед на село бежать. Поднялись, побежали, только гляжу я, что-то мало нас от роты осталось. С полсотни всего. Дело дрянь. Ну, короче, по следам второй и третьей рот быстро мы выдвинулись и прямо к береговому откосу. Он только от немецких пуль и спас. А под откосом остатки от тех рот, что атаковали. Ой, лишенько! Их-то тоже раз, два и обчелся.

Пополнили нас какими-то дедами в ватниках, и только в бой собрались, как осколок прилетел и капитан наш ничком упал. Ждем, кто командование примет. Ну и принял старшина из этих, из дедов который. Старше командиров уж нет.

А ему приказ короток – деревню взять и вся недолга. А нас – сотня не набирается. Из батальона-то. А до деревни еще метров сто, наверное. И немец через каждые пять секунд мины начал кидать прямо на лед перед нами. И каждые пять секунд кого-то из нас осколок ранит, или даже убивает. Короче – сидим мы в мертвой зоне от пуль, но минами нас достает он. Делать нечего идти только вперед надо, назад – это метров под двести с хреном и опять по чисту пространству.

А дальше я и не помню, что было. Поверишь ли, нет ли, не помню, и все тут. Как обрезало. Куда бежал, что делал? Очнулся уже меж домов. Со мной всего трое мужиков из этих… Из стариков. Точнее – это я с ними, а не они со мной. Ходил за ними, как телок на привязи. Помню, что зачем-то долго искал штык свой, чтобы примкнуть его к винтовке, а он на поясе у меня болтался. Тьфу! Зачем, скажи, он мне нужен был? Понятия не имею. Но искал я его долго. Пока не нашел. А нашел и примкнул и забыл про него. А потом мы начали к церкви двигаться. Немцев искать. А их нету. Заходим в дома, а их нету. И жителей нету. Никого!

А потом нас человек десять уже стало, и вдруг пулемет! И давай лупить по нам в упор, да по жидкой цепи, что за нами в село входила. А мы как-то проскочили. А может он по нас и не лупил вовсе, у меня память начисто обрезало. Ну мы с дедами от дома к дому перебегаем и к церкви. А фрицы там на колокольне наверху сидят. Стрелковыми щитками от пуль кругом закрылись, а по лестнице в поднимающихся наверх – лимонки с ребрышком катают. И фрицев-то вроде как немного, а хрен возьмешь их оттуда. Артиллерии-то у нас никакой! А без нее тут делать нечего. Да и в живых нас осталось от двух батальонов всего ничего – человек не то двенадцать, не то пятнадцать.

Село-то вроде как и наше, а ничего не сделаешь – господствующая высота с колокольней и четырьмя пулеметами – у них в руках. Они-то вишь, когда жареным запахло, собрались все там, в надежде, что пересидят, пока ихние войска в помощь не подойдут. Вот так сидели мы в церкви и не могли на улицу нос казать – сразу из-под кумпола «колотушка», или «лимонка» вылетали и бабах! И у нас еще раненые добавлялись.

Тут видим, как от леса к нам еще народ движется. Роты две, наверное. Ну и эти с колокольни давай по них с пулеметов пулять. Выкашивают первые ряды. Ну а наши в ответ по колокольне с «максимок» огонь открыли. Но одна беда – выкосят они наших-то. Как нас выкосили. Обида такая нас взяла, что шестеро невредимых нас влетели в колокольню и полезли по лестнице вверх. Даже не полезли – побежали! Не заметил, как полпути позади осталось. Уже только один пролет перед нами и люк в потолке. Как гляжу – люк приоткрывается. Уж не знаю, кто надоумил, сорвал с плеча СВТ и выстрела три, что ли, по люку дал. Там заорал кто-то и вдруг бабах! Граната у них рванула, которую вражина в нас запустить хотел.

Ну тут нам словно скомандовал кто. Открыли мы беглый огонь по крыше этой. Точнее – по полу колокольного зала. Из винтовок, СВТ и одного ППШ. А пол тот из брусьев и толстых досок был. Понятно, что пули его пробивали насквозь. Ну и фрицев, конечно мы снизу тоже как следует изрешетили. Я так с полста патронов на них извел не меньше. Автоматчик наш – оба магазина по ним выпустил. Перестали, только когда тарахтенье пулеметов сверху стихло. Ну тогда мы потихоньку вышли наверх.

А наверху нашли мы семь трупов при трех пулеметах и миномете, да двоих живых, которых мы быстренько прикололи. Восемь нас всего и было, кто невредимыми дошел до пулеметов-то и село освободил. От двух батальонов восемь всего осталось!!! А фрицев против нас всего девять и было.

Вот так, стало быть и освободили мы село то. Только вот некому было дальше наступление развивать, чтобы до 33-й дотянуться. Резервов у нас уже не было. Так и не прорвали мы тогда немецкое окружение тридцать третьей."

 

 

 

 

 

 

 

 

[Starik]

В начале 1942 года на востоке Смоленской области выступом в сторону Москвы встал фронт. И стоял он с января 42-го по март 43-го. Сначала от наших войск требовалось развивать московское контрнаступление. Потом приказывали "сгрызть" опасный выступ. Затем - проявить активность, чтобы немцы не сняли войска для Сталинграда. Все это обернулось для нас бойней. На севере Ржев - неудача за неудачей. На юге роковая Вязьма - опять катастрофа. В центре - Гжатск. Бились об него больше года, как вода о скалу. Не вода - кровь.

Долгие годы мы ходим по этой земле, тревожим ее своими лопатами. И постепенно складывается картина войны, не совпадающая с нашими "детскими" представлениями.

Начать хотя бы с самого простого-с внешнего облика красноармейца тех лет. Каску многие носили не круглую, а "ушастую", с оттопыренными височными краями и с набалдашником. Времен Халхин-Гола. Первый образец ее принимал сам Буденный, с кряканьем охаживая его шашкой. Немецким свинцом пробиты эти каски.

А фляги в основном стеклянные были. Наверное, алюминий на авиацию выгадывали. Сапог почти ни у кого - сплошь ботинки. У некоторых на подметках - "US ARMY". Нередко надевал солдат стальной нагрудник вроде кирасы. Тот крепился ремнями - их носили солдаты штурмовых саперных бригад. Те, что мы видели, мечены пулями. На обеих сторонах встречаются стрелковые щиты. Наш - броневой щиток - размером с пулеметный. Переносной, с маленькой бойницей для винтовки. Появились они в первую мировую как признак позиционной войны.

В музеях с непонятной гордостью выставляют иногда партийные и комсомольские билеты, пробитые пулей. Но ведь у солдата приказ: хранить подобное в спецкармане напротив сердца. Зачем? Это же идеологическое мародерство. Билет - билетом, а вот кресты и шейные образки носили многие. Без приказа. Есть и простреленные. Обе стороны активно обменивались агитационными листовками. Находим и те, и другие. Практически одинаковая лексика, когда проклинают капиталистов, помещиков, империализм. Немцы еще евреев поминают.

Солдаты говаривали: "Немец - мужчина серьезный". Это не Кар-лушка-колбасник, не Фриц-куропан с рисунков Ганфа, Ефимова и Ку-крыниксов. Ведь в те же годы писал Твардовский:

Немец был силен и ловок,

Ладно скроен, крепко сшит,

Он стоял, как на подковах,

Не пугай - не побежит.

В том, что "немец - мужчина серьезный", мы убедились на мелочах. Окопы - отдельный разговор. Плотности неимоверной. В них - рейнское, шампанское, ликеры всякие, бордо. А консервы! Чего только нет! До конца голодных 50-х местные жители похаживали на болота - гнилые вещмешки потрошить.

Валенки наши всем известны. А немцев рисовали в лыковых ужасных суперлаптях. Конечно, были и такие. Но мы находим другие. Их пулеметчик, дозорный, часовой обувались в войлочное с кожей голенище на деревянной "платформе", рассчитанное на ногу в сапоге, все фабричное. Это, конечно, мелочи. Но удобная плоская кружка, фляжка, манерка, пенальчик с хлоркой для воды и еще сотня таких же мелочей - все это не вяжется с карикатурным образом.

Немецкий стрелковый щит раза в 3 больше нашего, со скосами и надежными бортами. Внутри ручки, на краю - вырез для шеи, чтобы на спине перетаскивать. Я пробовал - ничего, удобно.

Немцы не жалели боеприпасов. Есть позиции, покрытые гильзами в 3-4 слоя. Наши - людей. Стоит отойти на 50-200 м от немецкой позиции и осмотреться. Неискушенный горожанин вряд ли что заметит. Останки на поверхности неприметны. А в окопе, в воронке, мокнет куча тряпок и серых сучьев. Но присмотрись к ним! Под одной маленькой деревушкой нашли мы останки 2000 красноармейцев - дай Бог, половина погибших. Здесь огромен процент пропавших без вести.

Останки на поверхности - частое дело, но кошмар этих мест трупные свалки. Мы называем их "костяные ямы". Наши ли крестьяне под немецкими дулами сгребали вилами и крючьями, санитары ли волокли телефонными проводами за ногу... Находим и вилы, и провода привязанные. Противник рядом - трупы не убирались месяцами. Набивали в воронки по 100 и более человек, слегка прибрасывали землей. Земли давно нет. Не буду описывать, как это выглядит сейчас. И это все наши. Немцы своих аккуратно в тылу хоронили...

А солдаты ехали и ехали, шли и шли. Из Пензы, Казани, Сибири, с Алтая. Из Чувашии, Мордовии, Узбекистана. Строили земляные города: траншеи, гнезда, огневые позиции, ячейки, норы всякие, убогие землянки и большие блиндажи. Мастерили из железных бочек печурки. Потом роты и батальоны ложились в "костяные ямы", приходили новые... И так больше года. Протянулись эти "города мертвых" на сотни километров. Не молодецкая атака, не ура - рукопашная (были и они), но многомесячный подвиг в нечеловеческих условиях сотен тысяч мучеников, в холоде и сырости, снедаемых вшами, болезнями и ранами, истребляемых в ежедневных безнадежных боях. Таков образ Ржевско - Вяземского выступа, который историки не любят описывать. Немцы называли его "Линия фюрера".

Смерть настоялась здесь крепко. В 70-х годах трактористы снимали крышу кабины трактора, а под зад подкладывали чугунную сковороду. Чтобы легче вылетать, если напорешься на мину. Я думал, вранье, а в бане ни одного целого крестьянина: рубцы и обрубки.

Мы все это видели сами. Сердце болит. Нет ничего тяжелее, чем зрелище забытой, бесприютной немоты. Разобрать бы все "костяные ямы". Разобрать - и разобраться с каждым. И не в ударном порядке как велит поспешный указ Президента.

Да, многие страшные ямы уже разобраны. Смрад смерти ушел из них. Спят солдаты до Страшного судилища Христова. Они уже оправданы. А мы?

[Starik]

 

На фото американский 2-ух пушечный танк " генерал Ли"? Как его называли - 3-х этажный гроб на 6 человек. Фото сделано при освобождении г.Вязьма в марте 1943г.

 

"Гусеницы были резинометаллическими и имели по 158 траков, шириной 16 дюймов (421 мм) и длиной 6 дюймов (152 мм) в каждой, на танках МЗА4 - по 166 штук, из-за удлиненного корпуса. Трак представлял собой резиновую пластину, с запрессованным внутри ее металлическим каркасом, через который проходили две металлические трубчатые оси, на которые надевались соединительные скобы с клыком, соединяющие траки в гусеницу. На каждый трак получалось по два клыка, огибающих катки опорной тележки. Ведущая звездочка захватывала гусеницу за соединительные скобы. Резиновая пластина трака была гладкой. На последние танки ставили пластину с шевронными выступами, которую устанавливали также и на танки М4 "General Sherman"."

 

В СССР по Ленд-Лизу поставлялись танки модификаций М3А3 и М3А5 с дизельными двигателями. Всего было поставлено около 300 машин. Поставка шла двумя путями: северным — морем в Мурманск и южным — через Иран.

 

Теперь об отношении наших танкистов к этой машине..

 

В СССР танки МЗ встретили без восторга. К середине 1942 года в Германии начался выпуск танков T-IIIJ и T-IIIL c 50-мм броней и длинноствольной 50-мм пушкой, пробивавшей с дистанции 500 м броню до 75 мм, танка T-IVF и штурмового орудия "StuG III" (известного у нас как "Артштурм") с длинноствольной 75-мм пушкой с еще большей эффективностью. Броня уже не спасала танк МЗ. Необходимы были скорость, маневренность, скрытность, чего у этого танка не было. Высокий, имеющий на русских дорогах особенно плохую проходимость, с недостаточно мощным двигателем (мощность 340 л.с. против 500 л.с. у Т-34 такой же массы), к тому же весьма чувствительный к качеству топлива и смазки, танк "Lee" не вызвал хороших отзывов у наших танкистов. Но и такие недостатки были бы терпимы, не будь на танке резино-металлических гусениц. Во время боя резина выгорала и гусеницы разваливались. Танк становился неподвижной мишенью. Такого танкисты не прощали. Смягчить их приговор не могли ни комфортные условия эксплуатации и обслуживания, ни большие бортовые двери, позволявшие легко эвакуировать экипаж из подбитой машины, ни сильное вооружение. Поэтому-то танки МЗ и получили у советских танкистов презрительное прозвище "Братская могила для шестерых". Сохранился рапорт командира 134 танкового полка, полковника Тихончука от 14 декабря 1942 года с оценкой танков МЗ "General Lee":

"Американские танки в песках работают исключительно плохо, беспрерывно спадают гусеницы, вязнут в песке, теряют мощность, благодаря чему, скорость исключительно мала. При стрельбе по. танкам противника, ввиду того, что 75-мм пушка установлена в маске, а не в башне, приходится разворачивать танк, который зарывается в песок, что очень затрудняет огонь."

 

Хотя личной я не думаю, что танк был уж на столько плохой, особенно в начальный период войны..

 

Достаточно хорошо бронированный:

" Корпус танка изготовлялся из плоских листов. Толщина брони была неизменной на всех моделях и составляла: два дюйма (51мм) —лобовая броня, по полтора дюйма (38мм) — бортовые и кормовые листы, полдюйма (12,7мм) — крыша корпуса. Днище имело переменную толщину: от половины дюйма (12,7мм) под двигателем до одного дюйма (25,4мм) в районе боевого отделения. Стенки башни имели броню - два дюйма с четвертью (57мм), а крыша - семь восьмых дюйма (22мм). Передняя плита устанавливалась под углом 60 градусов к горизонту, боковые и задние - вертикально. Броневые плиты крепились на заклепках (модификации МЗ, МЗА4, МЗА5) или на сварке (модификации МЗА2 и МЗАЗ) к внутреннему каркасу. Танк МЗА1 имел полностью литой корпус."

 

Хорошо вооруженный:

75 мм и 37 мм пушки, плюс 4 пулемета "Браунинг".

37-мм орудие поражало с расстояния в 500 ярдов (457 м) броню, толщиной до дюйма и семь восьмых (48 мм), а 75-мм орудие - двух с половиной дюймовую броню, расположенную с наклоном 30 градусов к вертикали.

Оба орудия оснащались перископическими оптическими прицелами. У 75-мм орудия он располагался на крыше спонсона и позволял вести стрельбу прямой наводкой до 1000 ярдов (914м).

 

Перед немецкими танками 1941 года (кроме Т-4) он был лучше. Кстати, американцы и англичане его достаточно нормально использовали в С.Африке и против японцев в Бирме.

 

[Starik]

Наш разговор о собственно самой линии обороны пока что не начинался, просто для того чтоб понимать что происходило на Бюффеле желательно конечно иметь представление и по возможности

наиболее реальное о том, что происходило на фронтах; поскольку реальность слишком отличается от того как официальная пропаганда старается показать эти события. Хотя чем больше

узнаёшь о том как нам в действительности досталась эта Победа, тем больше понимаешь сколь велик Подвиг нашего народа, который вопреки подчас абсолютно безграмотному командованию смог

добиться этой Победы!

Уже не помню кто сказал:"... подвиг одного возможен только тогда, когда кто то другой не выполнил то, что он должен был выполнить в силу своих обязанностей. Если каждый из нас

будет добросовестно выполнять свои обязанности - подвиги других не понадобятся"! Чем больше живёшь, тем больше убеждаешься в истине этих слов!

 

Как краткая история.

В результате немецкой операции «Buffelbewegung» (движение Буйвола), проведенной в марте 1943 года (свертывание Ржевского выступа и освобождение стратегических резервов), а также Ржевско-Вяземской операции наших войск того же периода , были освобождены Темкинский, Гжатский, Вяземский, Ржевский, Сыческий и Новодугинские районы Смоленской области, а так же часть Угранского и Доброгужского районов. Фронт на пол-года года встал на линии "Буйвола" - заранее подготовленной немцами позиции, проходящей по линии городов Спас - Деменск - Дорогобуж - Духовщина. Бои в этом районе носили ожесточенный характер всегда - в попытке прорвать в марте 1943, пробить в июле 1943 и август-сентябрь 1943 - освобождение этого района. Постараюсь максимум выложить что получится. Может попытаемся сопоставить эту линию - сейчас только приблизительно.

Пока карта. Планомерный отход немцев в марте 1943 года..

 

 

Раccматривать операцию начнём с ее южной части, фактически ни где не освещённой в силу практически полного отсутствия информации о происходившем - действия 33 и 49 армии.

Бои, не смотря на отход немцев, не носили легкий характер.

Как предисловие выдержка из приказа от 17.02.43 по 4 немецкой армии генерала-полковника Хайнрици.

"20-му армейскому корпусу предотвратить франтальное наступление противника, особенно вдоль железной дороги Темкино-Вязьма..". То есть не дать войскам 33 армии отсечь отступающие из

района Ржева и Сычевки войска. Как видно из истории, что это у нас не получилось и немцы организованно ушли на линию "Буйвола".

 

Уже известная вам общая карта проведения операции.

 

 

 

[Starik]

Как я уже говорил, в процессе рассмотрения событий связанных с немецкой операцией "Бюффел" будем знакомиться, по мере возможности, с фактами показывающими реальную цену

которую пришлось заплатить за эту Победу.

Если при подготовке своего отступления немцы построили десятки километров ж/д путей и сотни километров дорог то вот так они разрушали дороги после отвода своих войск. В частности

и при отступлении в рамках "Бюффел".

 

 

 

В частности в своей последней поездке мы ехали по такой дороге, которую немцы сначала построили, а после отвода своих войск, через несколько месяцев, сломали.

[Starik]

Ещё раз повторюсь - пока рассматриваем события происходившие на юге линии, т.е. в квадрате Вязьма - Юхнов - Спас-Дёменск - Дрогобуж.

Рассуждения, что наступление шло вялотекуще и без привлечения крупных сил (в т.ч. танковых) немного не верны.. Считалось, что на южной части наступления

только 138 и 520 танковые батальоны и 213 танковая бригада..

ВСЕ БЫЛО МАЛОСТЬ СЕРЬЕЗНЕЕ..

 

18 - 22 марта 1943 года в районах деревень Дюки, Лазинки, Высочки и Куприно (южнее поселка Всходы в 15 км) оборону немцев полным ходом долбил 1 танковый корпус , герой Сталинградской битвы..

Кстати в истории корпуса это почему-то упускается. После боев в декабре 1942 под Сталинградом идут бои в районе севернее Орловского выступа (г.Белев) в апреле 1943..

Корпус был в составе 89, 117 и 159 отдельных танковых бригад , а также 44 мотострелковой бригады.. Погибшие 18-22 марта в этом районе есть в каждой части корпуса.. О потерях там судить пока не могу, но одних командиров танков только погибшими больше 50.. Пусть не все гибли с танками и экипажами, но это много..

Кстати, корпус был после востановления и пополнения и думаю был полного состава.

По штату в танковой бригаде было 10 тяжелых (КВ обычно, но могли быть М-3 или заменяться Т-34), 20 средних (Т-34) и 16 легких (Т-60 или М-2) - всего 46 танков в двух танковых батальонах. Кроме этого был мотострелковый батальон, рота обеспечения, батарея ПВО, батарея ПВО, рота технического обслуживания, санитарный взвод. Все снабженное автотранспортом. Плюс выбирался контингент. Обязательно до 35 лет.

Так что в момент наступления в корпусе было минимум 138 танков. Кстати, в марте 1943 в нем вместо легких танков Т-60 были уже Т-70..

Об накале боев свидетельствует факт гибели в них комиссара 159 тбр подполковника Старовойтова М.А. и тяжелого ранения начальника штаба бригады подполковника А.М.Ефремова..

18-22 марта 1943 года в районе деревень Шилово, Рисавы, Верховье, Барабаново в бой был введен герой операции "Марс" - 5 танковый корпус в составе 24, 41, 70 танковых бригад, а также 5 отдельной моторезированной бригады....

Таким образом во второй половине марта 1943 (15-31 марта) южнее реки Угра на 10-15 км (а точнее в районе современной д.Рисавы и в районе д.Лазинки, плюс вспомогательно в районе д.Мазово и д.Секарево) развернулась сильнейшая битва, которую никто не описывал и все относят к окончанию Ржевско-Вяземского наступления марта 1943 года.. Около 300 (!!)танков (что ПОКА нашел, думаю что было БОЛЬШЕ) долбило оборону немцев на 2-ух узких участках в течении 6 дней (18-24 марта)..

 

[Starik]

Какое вознаграждение получали красноармейцы за уничтоженную технику врага

 

Многие слышали о Сталинских премиях, вручавшихся за выдающиеся заслуги ученым и деятелям искусств. Но мало кто знает, что и во время войны бойцы и офицеры получали, кроме должностного оклада, еще и премии за уничтоженную боевую технику противника.

 

2000 рублей за бомбардировку Берлина

Руководство страны и, прежде всего, Сталин понимали, что энтузиазм воюющих на фронте красноармейцев надо было чем-то поддерживать. Агитация и пропаганда – это хорошо. Но если к этому прибавить и хлеб насущный, то стимула у бойцов и их командиров прибавится. Что такое 17 рублей, которые получал на фронте в качестве должностного оклада рядовой пехотинец на первом году службы? На них в торговых точках Военторга можно было приобрести палку «Краковской» колбасы или чуть больше 800 граммов шоколадных конфет. Особо не разгуляешься.

Впервые вопрос о премировании отличившихся на фронте бойцов и командиров был поставлен уже в августе 1941 года. Случилось это после того, как группа летчиков морской авиации Балтийского флота на своих дальних бомбардировщиках «ДБ-3» совершила ночной налет на Берлин. Кроме награждений звездами Герое Советского Союза (пять летчиков) и орденами (68 человек), каждый член экипажа, участвовавший в этой бомбардировке, получил по две тысячи рублей. Сегодня трудно представить, какого психологического эффекта добились сталинские соколы. Но народ, слушая сообщение Юрия Левитана об этом налете, просто ликовал. Поднимали такие бомбометания по столице Третьего Рейха (они продолжались с 7 августа по 5 сентября) и боевой дух красноармейцев – ведь можем же!

А с 1943 года подобные премиальные выплаты стали получать и те, кто бомбил Хельсинки, Будапешт и Бухарест. Правда, вместе с орденами и медалями такие деньги уже получали не все, а только бортмеханики, штурманы и командиры экипажей. Остальные – тысячу. Выплачивалось вознаграждение и просто за удачную бомбардировку.

 

Ствол-то длинный, да жизнь короткая

Для того, чтобы можно было оценить покупную стоимость, скажем, тысячи рублей, достаточно сказать, что большими эти деньги были лишь на фронте. Так, например, хлеб в системе Военторга стоил всего 1 рубль, папиросы «Казбек» - 3 рубля 15 копеек, бутылка водки – 11,40. Для сравнения, в тылу на базаре на тысячу рублей можно было купить лишь килограмм сала, 10-15 кг картошки, 2-4 поллитровки. Стакан самосада стоил 10 рублей, а цена хлеба доходила до 200-400 рублей за буханку. Поэтому отличившиеся на фронте герои-красноармейцы, получившие даже 500 рублей, чувствовали себя в сравнении с тыловиками людьми богатыми. Однако, известно, что жил солдат на передовой в среднем не больше полутора месяцев, а командир взвода – всего неделю. Так что и за такое вознаграждение, и за ордена и медали порой приходилось платить кровью.

И это не просто слова. Например, летом 1942 года в частях так называемых истребителей танков во время боевых действий под Сталинградом потери были просто чудовищными. После первого же залпа по танку орудие, как правило, тут же настигал ответный снаряд немецкой бронированной машины. Не зря о бойцах противотанковых истребительных полков говорили на фронте: «Ствол-то длинный, да жизнь короткая». Тем не менее, и в таких тяжелых условиях было место для подвигов, когда расчету удавалось выбивать в течение одного боя по несколько танков противника. И за каждый наводчику и командиру орудийного расчета полагалось по 500 рублей, заряжающему, подносящему и прочим – по 200. Такие выплаты полагались также и расчетам противотанковых ружей. Кроме того, истребители танков получали двойной оклад, а офицеры таких частей – полуторный.

 

10000 за линкор, 5000 – за 10 самолетов

Самые большие премиальные выплаты полагались за потопленные корабли противника. Так, гитлеровские подводные лодки, линкоры или эсминцы оценивались в 10.000 за корабль. Их получали штурман и командир советского корабля. Другие члены экипажа премировались двумя с половиной тысячами. Чуть поскромней, но все же очень хорошо, премировались те, кто уничтожил транспортное судно – по три тысячи и одной соответственно. Сторожевой корабль противника стоил 2.000 (500) рублей. Обычный буксир – 1.000 (300).

Существовали вознаграждения и в крылатой пехоте: за каждую операцию рядовые десантники и младшие командиры получали доплату в 500 рублей, а офицерам полагалась премия в размере должностного оклада. Другое дело, что на фронте порой десантников использовали не по назначению и затыкали ими дыры в прорывах фронта, бросая в бой в качестве обычной пехоты. Так что премивальные они видели не часто.

Отдельная тема – авиация. Тут тоже были свои доплаты и надбавки. Например, пилоту самолета «По-2» за каждый вылет набавляли к окладу в 1.200 рублей десять процентов. Еще двадцать пять процентов он получал фронтовых и столько же гвардейских (если часть была таковой). На круг выходило под две тысячи - больше, чем должностной оклад иного командира полка. Пилоты штурмовиков получали полторы тысячи за четыре боевых вылета, если бомбили вражеские аэродромы, и столько же, если «работали» по наземным войскам фашистов. Две тысячи плюс орден или медаль полагалось за 5-10 бомбежек аэродромов или 15 – наземных. Три тысячи и второй орден (или медаль): 25 и от 10 до 20 соответственно. То же самое получал и пилот истребителя, если сбивал три самолета противника (за первый самолет он отдельно премировался одной тысячью). Еще 3.000 рублей плюс второй орден или медаль – за следующие три самолета. А за десять – 5.000 и звание Героя Советского Союза. Такое же вознаграждение и золотая медаль полагалась летчику штурмовика за 2-0-35 «аэродромных» боевых вылета или за 40 бомбометаний по живой силе и технике противника.

 

Платили даже женам партизан

Как же тратили солдаты и офицеры фронтовые сталинские премии и свою зарплату? Очень часто они покупали облигации так называемого Государственного Военного займа. Кроме того, премиальные, а также свои денежные аттестаты отсылали в тыл – родным, что было для них неплохим подспорьем. Еще в системе Военторга можно было купить стандартную продуктовую посылку для домочадцев – таких наборов во время войны было отправлено в тыл несколько миллионов. За один 1944 год – более 5.000.000.

К слову, лейтенант, командир взвода получал на фронте 800 рублей, майор, командир батальона – 1.100, командующий корпусом, генерал-майор – 2.500. Полагались должностные оклады даже партизанам. Командиру группы или небольшого отряда платили примерно 500 рублей. Заместителю командира партизанского отряда более ста человек – 600, а комиссару и командиру – 750. Деньги партизан, как правило, выплачивались их женам, находящимся на Большой земле. Или накапливались и выдавались партизанам, когда фронт докатывался до мест их боевых действий. Для сравнения, в тылу рядовой металлург или шахтер зарабатывал 700 рублей, ткачиха-многостаночница – 900, инженер – 1.200. В среднем по стране заработная плата не превышала шестисот рублей.

Предусмотрены были и выплаты по потере кормильца. Так за погибшего генерала вдова получала разовое пособие в размере 50.000 рублей. За старших офицеров (майоры, подполковники, полковники) – 10.000. Если на руках у вдовы было двое детей или нетрудноспособных родственников, сумма увеличивалась, сумма составляла 75.000 и 15.000 рублей соответственно. Если трое – 100.000 и 20.000. Причем, вдовы (или дети) отдельно еще получали и пенсии от государства. Кроме того, за ними сохранялись литерные пайки и жилье (если квартиры не было – она выделялась). За погибшего младшего командира или рядового родным (если они проживали в городе) платили ежемесячно по сто рублей при одном иждивенце, 150 – при двух, 200 – при трех. Колхозникам полагалась лишь половина от оговоренной суммы. Самое грустое то, что все эти выплаты были действительны только при условии задокументированной гибели бойца или командира. За пропавших без вести, к великому сожалению, никаких пенсий или пособий предусмотрено не было.

 

http://svpressa.ru/post/article/107505/?rintr=1

 

 

Это в качестве не большого отступления. Я думаю, что для многих это - откровение. В первые о таких выплатах я услышал от одного старичка ветерана в 60ые годы. Он воевал наводчиком

зенитного орудия и за каждый сбитый самолёт ему, как наводчику орудия, полагалось 2000р., правда половину из этих денег ему сразу выдавали в виде облигаций государственного займа.

Хотя тот факт, что родственники пропавших без вести лишались всяких выплат и пособий известен давно. Считается, что именно по этой причине не торопились признавать факт гибели

солдата, ведь тогда государство должно было платить его вдове и детям до совершеннолетия денежное пособие!

[Starik]

http://www.wwii-photos-maps.com/prewarmaps...es/N-36-57.html

[Starik]

http://www.youtube.com/watch?v=ShAt75-89TA

[Starik]

[Starik]

О том, что в действительности происходило между Вязьмой и Юхновом в 1942г. мы ещё поговорим. В официальных источниках об этих событиях практически ни чего нет, создаётся такое впечатление,

что в этот период на центральном фронте вообще ни чего не происходило, как говорили: "... проходили бои местного значения". В реальности оказалось, что в этих так называемых "боях

местного значения" погибло более 2.5мил. человек! Больше чем под Сталинградом! А пока, что - короткая справка в виде не большого ролика.

 

[Starik]

Такие армии как 33, 43 и 50 принимали самое активное участие во всех боевых действиях происходивших вдоль Варшавского ш. с 1941 по 1944 годы.

В частности по 43 армии. Во многом "благодаря" ей немецкая группа армий "Центр" смогла захватить в октябре 1941 года Юхнов, повернуть на Вязьму и тем самым окружить с юга

Резервный фронт, создав тем самым печально известный "Вяземский котёл". В начале октября немцы начали операцию "Тайфун" ударом и Ельни и Рославля в стык между 50ой и 43ей

армиями в районе Кирова и в стык между 33ей и 43ей армиями в районе Спас Дёменска. Испугавшись сложившейся ситуации штаб 43ей армии оставил свой командный пункт и в полном

составе ушёл сначала в Вязьму, а затем вообще в М.Ярославец и за р.Нару. Оставшись без управления 43я армия не выдержала удара и начала отступление, а проще говоря - побежала

вдоль Варшавского ш. оголив тем самым фланги 33ей и 50ой армий и открыв Варшавское ш.. До самой Москвы не осталось ни одного воинского соединения способного удержать противника.

Собрать 43ю амию удалось только за Обнинском под Тарутино. Далее армия воевала на Наре в районе Каменки, принимала участие в освобождении Юхнова в марте 1942го. В апреле 1942го

года 43я армия обеспечивала выход 33ей армии из окружения под Вязьмой; как известно 33я армия из окружения выйти не смогла и практически полностью погибла вместе со своим

командующим генералом Ефремовым под Слободкой, Кл.Заводом. При прорыве линии обороны "Бюффел" 43я армия должна была прорвать линию обороны в районе Высочки, Лазини, Дюки,

Купринки и выйти на Спас Дёменск. О том что из этого получилось чуть позже. За весь описанный период личный состав армии четырежды проходил полное переформирование! А вот коротко

о командном составе армии.

 

Из дневников генерала-армии Еременко.

 

29 апреля 1943 г. Еременко подписал рапорт о принятии Калининского фронта от генерала армии Максима Пуркаева. Неделю затем он ездил по армиям, изучал состояние и оперативное положение войск, знакомился с командным составом. И вот запись в дневнике за 7 мая 1943 г.: "Командарм Константин Голубев, старый знакомый по Брянскому фронту, был снят мной с 13-й армии. Доклад о состоянии войск очень сумбурный и нелогичный, трудно понять состояние дел. Товарищ Голубев заметно волновался, с него градом лился пот".

 

В записи за 23 мая Андрей Иванович подробно перечисляет содержание принятых мер по наведению порядка в подвозе продовольствия и подытоживает: "К сожалению, некоторые командиры, одни по халатности, другие по нерадивости уделяли мало внимания вопросам питания, не понимая значения, которое оно оказывает на моральное состояние войск, солдатское настроение, формирование бодрости и задора... Что я обнаружил в 43-й армии? Командующий армией генерал-лейтенант Голубев вместо заботы о войсках занялся обеспечением своей персоны. Он держал для личного довольствия одну, а иногда и две коровы (для производства свежего молока и масла), три-пять овец (для шашлыков), пару свиней (для колбас и окороков) и несколько кур. Это делалось у всех на виду, и фронт об этом знал.

 

Наши кадровики очень плохо знают людей и часто, к сожалению, формально подходят к подбору высших командных кадров. Когда мы в академии изучали Русско-японскую войну, то от души смеялись над генералом Сахаровым, который возил в теплушке корову... А теперь у нас еще похлеще Сахарова оказался генерал Голубев. Смех и горе.

 

Может ли быть хороший воин из этакого генерала? Никогда! Ведь он думает не о Родине, не о подчиненных, а о своем брюхе. Ведь подумать только - он весит 160 кг".

 

24 июня, вновь объехав позиционный район 43-й армии, командующий фронтом возвращается к этой теме: "КП Голубева, как трусливого человека, размещен в 25-30 км от переднего края и представляет собой укрепленный узел площадью 1-2 гектара, обнесенный в два ряда колючей проволокой. Посредине - новенький рубленный, с русской резьбой пятистенок, прямо-таки боярский теремок. В доме четыре комнаты, отделанные по последней моде, и подземелье из двух комнат, так что хватает помещений и для адъютантов, и для обслуживающих командующего лиц. Кроме того, построен домик для связных, ординарцев, кухни и охраны. Подземелье и ход в него отделаны лучше, чем московское метро. Построен маленький коптильный завод. Голубев очень любит копчености: колбасы, окорока, а в особенности рыбу, держит для этого человека, хорошо знающего ремесло копчения. Член военного совета армии Шабалов не отставал от командующего.

 

На это строительство затрачено много сил и средств, два инженерных батальона почти месяц трудились, чтобы возвести такой КП. Это делалось в то время, когда чувствовалась острая нехватка саперных частей для производства инженерных работ на переднем крае. Штрих ярко характеризует этих горе-руководителей. Шабалов по приказу должен заниматься тылами, но ему некогда, и тылы запущены, особо плохо выглядят дороги... В этой армии... от командарма до командиров частей каждый имеет свою личную кухню и большое количество людей, прикомандированных для обслуживания... Много семей комсостава приехало к офицерам - народ начал перестраиваться на мирный лад. Это очень плохо влияло на боеспособность войск, пришлось принимать меры по удалению непрошеных гостей... Я там, конечно, навел порядок и приказал командующему и члену военного совета, чтобы все мои замечания, которые сделал, были немедленно учтены, в противном случае будут приняты очень строгие меры".

Генерал-лейтенант Голубев Константин Дмитриевич.

 

Зима 1941-42 год.

 

 

Апрель 1943 года. С взводом охраны.

 

 

Опять повторю Еременко.

 

"Он держал для личного довольствия одну, а иногда и две коровы (для производства свежего молока и масла), три-пять овец (для шашлыков), пару свиней (для колбас и окороков) и несколько кур.

Построен маленький коптильный завод. Голубев очень любит копчености: колбасы, окорока, а в особенности рыбу, держит для этого человека, хорошо знающего ремесло копчения.

Ведь подумать только - он весит 160 кг."

 

Как-то по фото не видно, что командующий Калининским фронтом что-то придумывает..

 

Генерал-майор Шабалов Сергей Иванович. Член Военного Совета 43-й армии с октября 1941 до конца войны.

 

1943 год.

 

 

Из Еременко " Член военного совета армии Шабалов не отставал от командующего."

 

С женой, 1943. Лесная жизнь.

 

 

Жена скучает.

 

 

Из Еременко: "Много семей комсостава приехало к офицерам - народ начал перестраиваться на мирный лад."

 

Фото так и называется - "Прислуга генерала Шабалова"

 

 

 

Опять Еременко: " В этой армии... от командарма до командиров частей каждый имеет свою личную кухню и большое количество людей, прикомандированных для обслуживания..."

 

Конечно, при этом сам Ерёменко был той ещё личностью, одно только наступление под Харьковом вместе с Хрущёвым стоило нам прорыва немцев на Сталинград но тем ни менее!

[Starik]

В качестве размышления, немного не по теме но где то рядом!

 

Немножко подредактировал,что бы не так сильно слух резало.

 

Рискую навлечь на свою карму гнев многочисленных поцреотов, ну да ладно, итак:

Хочу сразу сказать, что не претендую на какую либо из инстанций истину, лишь

ИМХО В 41 году Штирлицы, доложили в ЦК, что немцы делают новый тяж супротив

Т и КВ В 42 годе осенью первый раз увидели Тигра под Синявиным В январе 43

захватили исправный Тигр, и лишь в 20 числах апреля догадались обстрелять...

.Напомню, что в июне ужо була Курская дуга. Епть, а шкурка то фашистская

непробиваема ничем....Скандаль, истерика, поиск виновных... Поставили на

гусеницы 2 гаубицы калибером 152 и 122 мм. 152 мм снаряд 45 кг скорость около

800 мс...Такая кувалдочка..Но немного, полк или два...мало. Итого имеем Тигр,

Пантера, Фердинанд, новые штуги и Т-4 с экранами...Немец мужчина сурьезный,

готовился.. С нашей стороны: ПТР 12,7, 45 мм, 76 мм, и коктейль Молотова.... ну и

есссно героизьм народа, который в очередной раз кинули под танки с голой

пяткой. Ну нам же некогда было, мы Харькив освобождали.... Фон Бок недоуменно

развел фронты и Городнянский побежал освобождать город. Освободил.

Оглянулся. Сзади 200 км. Фон Бок спокойно захлопнул мышеловку и почти 1 млн.

бойцов ушли в никуда. Операция Ы, МАРС. Шапошников, Сталин, Жуков. Пока

очухались, Гитлер ужо на Кавказе. Сталинград. После Демьянского котла, когда

в течении 14 месяцев три армии спокойно воевали, снабжались по воздуху, и так

же спокойно вышли строем под барабаны из котла, Гитлер особо не волновался

за Сталинград... И проипал вспышку. Мы в очередной раз воспряли и проипали

Тигра, и пантеру, и фердю..... Прохоровка. Потери безвозвратные КА - 237 танков,

немецкие = 3 танка, сгорели. Потому как поле боя заняли супостататы и все

аккуратненько взорвали подбитое наше и вывезли в ремонт свое. Гордиться

ващемто нечем. ГансПотери =1500 танков и сау наши около 6000...Залили кровью.

Неподготовились, проипали... Я понимаю, что я умный задним числом и все такое....

После Курска надрали хвоста всем конструкторам, чтоб дали родине 1000 м/сек

. Ну никак. То пояски слетают, то снаряд в полете кувыркается...ну 900 и все... А

потому как все технологи грамотные и конструктора ушли на фронт, а кухарки ни

куя в этом не соображают... А Гитлер сука, запретил прослойку гнать в окопы - бронь.

Вот потому и воевали то на фанере, то на сосне , то на шпоне.(авиация) В конце

концов, дошло...Пригнали на заводы около 1000 технологов молодых, вместо

кухарок....плохо, но пошло дело. Год мудохались, освоили литье башен танков в

обгон фашиков. Купили станочки мериканские, и имено благодаря им появился

у нас Т-34-85. Ну не резали у нас станки венец башни больше 1600 мм...(((((((((( А

тут союзники проклятые перерезали снабжение гансам шведской рудой и ...все. Кино

кончилось. В танковой руде и молибден и марганец и всего помньше стало...и

стали танки фашистские дырявиться неожиданно с 2,5 км. А про БС-3, тож история

еще та. Ну чем пробить то? У моряков мощные орудия!!!!! вот и стыбрили 100 мм

универсалку, воткнули на колеса - воюй Вань. А масс а 3 тонн, а колеса двойные, а

отдача ~ 10 тонн. Прыгает суко при выстреле на полметра и прицел каждый раз

приходится выставлять заново. Станины не держат. Кому интересно, сейчас оно

называется МТ-12,( с переделками малыми, ствол гладкий и т.д.) наберите на

йойтюбе - любуйтесь, прыгает суко на метр вверх. Хорошая тяжелая пушка. Мы

страна ВОПРЕКИ. Живем вопреки, воюем вопреки... умираем вопреки. Счастливы

вопреки. Б..ть, когда ж поумнеем то... Не сейчас. ................................................

 

 

0 [+] [-]

 

 

[Starik]

источник http://www.rulife.ru/mode/article/98

 

6-я танковая дивизия вермахта входила в состав 41-го танкового корпуса. Вместе с 56-м танковым корпусом он составлял 4-ю танковую группу — главную ударную силу группы армий «Север», в задачу которой входили захват Прибалтики, взятие Ленинграда и соединение с финнами. 6-й дивизией командовал генерал-майор Франц Ландграф. Она была вооружена в основном танками чехословацкого производства PzKw-35t — легкими, с тонкой броней, но обладавшими высокой маневренностью и проходимостью. Было некоторое количество более мощных PzKw-III и PzKw-IV. Перед началом наступления дивизия была разделена на две тактические группы. Более мощной командовал полковник Эрхард Раус, более слабой— подполковник Эрих фон Зекендорф.

В первые два дня войны наступление дивизии шло успешно. К вечеру 23 июня дивизия захватила литовский город Расейняй и форсировала реку Дубисса. Поставленные перед дивизией задачи были выполнены, но немцев, уже имевших опыт кампаний на западе, неприятно поразило упорное сопротивление советских войск. Одно из подразделений группы Рауса попало под огонь снайперов, занимавших позиции на фруктовых деревьях, росших на лугу. Снайперы убили нескольких немецких офицеров, задержали наступление немецких подразделений почти на час, не дав им возможности быстро окружить советские части. Снайперы были заведомо обречены, поскольку оказались внутри расположения немецких войск. Но они выполняли задачу до конца. На западе ничего подобного немцы не встречали.

Утром 24 июня 2-я танковая дивизия 3-го механизированного корпуса РККА начала атаку на позиции, которые занимала группа подполковника Зекендорфа. Целью советской контратаки был возврат Расейняя. Тут немцы впервые познакомились с танками КВ-2, броню которых не пробивали практически никакие немецкие снаряды. Их не брали даже 150-миллиметровые гаубицы. Более того, КВ, весившие почти 50 тонн, давили гусеницами не только пушки и автомобили немцев, но и чехословацкие танки (они весили меньше 10 тонн). Лишь к вечеру группа Зекендорфа получила от командования дивизии несколько батарей 88-миллиметровых зенитных орудий Flak18. Практически до конца войны именно эти пушки остались для немцев единственным эффективным средством борьбы с советскими танками. С их помощью немцы, понеся значительные потери и сдав часть захваченных накануне позиций, отбились, удержав Расейняй. Советская атака была очень плохо подготовлена, об авиационной поддержке не было и речи, однако она создала немцам огромные проблемы.

Группа Рауса не могла прийти на помощь группе Зекендорфа. Она воевала с одним танком. Этот боевой эпизод — один из самых поразительных не только для первых дней Великой Отечественной, но, возможно, для всей войны в целом. Правда, сколько таких эпизодов остались вообще неизвестными?

Каким образом единственный КВ-2 оказался утром 24 июня в тылу группы Рауса — непонятно. Не исключено, что он просто заблудился. Тем не менее, в итоге танк перекрыл единственную дорогу, ведущую из тыла к позициям группы. Прибалтийская лесисто-болотистая местность отличалась тем, что без дорог по ней могла двигаться только гусеничная техника, да и то с трудом. А тыловое снабжение обеспечивалось обычными автомобилями, гусениц не имевшими.

КВ расстрелял и раздавил колонну из 12 грузовиков со снабжением, которая шла к немцам из Расейняя. Теперь группа Рауса не могла получать ГСМ, продукты и боеприпасы. Она не могла эвакуировать раненых, которые начали умирать. Попытки объехать танк по пересеченной местности оказались безрезультатными, грузовики вязли в болоте. Полковник Раус отдал приказ уничтожить танк командиру батареи 50-миллиметровых противотанковых пушек Pak38.

Артиллеристы несколько часов на руках подтаскивали пушки через лес, подбираясь к КВ как можно ближе. Танк неподвижно стоял посреди дороги, некоторым немцам даже показалось, что экипаж его бросил. Они ошиблись.

Батарея наконец-то была развернута всего в 600 метрах от танка и дала первый залп. Дистанция была «пистолетная», промах невозможен. Все четыре снаряда попали в танк, не дав, однако, никакого видимого эффекта. Батарея дала второй залп. Еще четыре попадания, опять никакого результата.

После этого башня КВ развернулась в сторону батареи. Четыре выстрела 76-миллиметровой пушки КВ уничтожили немецкие пушки и большую часть их расчетов.

Пришлось вспомнить о 88-миллиметровой зенитке. Вечером 24 июня Раус отнял одну такую пушку у изнемогавшего от советских атак Зекендорфа. Немцы стали осторожно подтаскивать зенитку к танку, маскируясь за ранее сожженными им своими грузовиками. Этот увлекательный процесс занял еще несколько часов. Наконец расчет выбрался на опушку леса всего в 500 метрах от танка, башня которого была развернута в противоположную сторону. Немцы, уверенные, что танкисты их не видят, начали готовить зенитку к стрельбе.

Танкисты, оказывается, видели все. И с поразительным хладнокровием подпускали противника как можно ближе. Когда артиллеристы начали наводить орудие на танк, башня КВ развернулась и танк выстрелил. Обломки зенитки свалились в канаву, большая часть расчета погибла. Немцы впали в транс. Проблема оказалась гораздо более серьезной, чем можно было ожидать вначале.

Ночью на битву с танком отправились 12 немецких саперов с задачей незаметно подобраться к КВ и заложить под него заряды. Им удалось это сделать, поскольку экипаж танка, видимо, уснул. Заряды были установлены на гусенице и на борту танка и успешно подорваны. Гусеницу частично перебить удалось, но танк и так никуда уезжать не собирался. Броню танка немцы в очередной раз пробить не сумели. После подрыва зарядов КВ открыл пулеметный огонь. Потеряв одного человека, группа саперов вернулась назад. Впрочем, потерявшийся сапер вскоре нашелся. Проявив несомненный героизм, он пересидел взрывы рядом с танком, убедился, что танк практически не пострадал, подвесил еще один заряд к пушке КВ и сумел его подорвать и уйти. Тем не менее, это тоже не помогло.

Эпопея продолжалась уже сутки. Подавив свою танкистскую гордость, полковник Раус обратился к люфтваффе с просьбой прислать эскадрилью пикировщиков Ju-87. Узнав, что надо уничтожить один-единственный не*подвижный танк в немецком тылу, в то время как авиация остро требовалась на передовой, летчики ответили Раусу не вполне цензурно.

Ситуация становилась запредельной. Из-за одного русского танка вся дивизия не могла выполнять поставленную задачу. Уничтожить КВ требовалось теперь любой ценой. Кроме 88-миллиметровых зениток средств для решения проблемы не было, но надо было обеспечить им возможность выстрелить. Пришлось подставить под огонь КВ целый батальон PzKw-35t.

Построенные братьями славянами танки не имели никаких шансов пробить выстрелами своих 37-миллиметровых пушек броню КВ, но маневренность и скорость у них были отличные. Они атаковали советский танк с трех сторон, маневрируя среди деревьев. Наших танкистов охватил азарт. Подбили ли они немецкие танки и если да, то сколько, — история умалчивает. Но немцы добились главного: сумели незаметно подтащить к месту боя Flak18. Расчет зенитки поджег КВ первыми двумя выстрелами, а затем сделал еще пять выстрелов — так хотелось уничтожить монстра, создавшего такие огромные проблемы.

Немецкие солдаты окружили танк, желая убедиться, что противник наконец побежден. Они обнаружили, что лишь два 88-миллиметровых снаряда пробили броню, остальные оставили только вмятины. Неожиданно башня КВ снова начала двигаться (как выяснилось, танкисты были ранены, но еще живы). Немцы в ужасе стали разбегаться, но один, вскочив на броню, бросил гранату в пробоину. Эта граната и поставила точку в двухдневном бою. Потрясенные немцы похоронили экипаж с положенными воинскими почестями.

Этот эпизод описан не штатными коммунистическими пропагандистами, а самим Эрхардом Раусом. Раус затем всю войну отвоевал на Восточном фронте, пройдя Москву, Сталинград и Курск, и закончил ее в должности командующего 3-й танковой армией и в звании генерал-полковника. Из 427 страниц его мемуаров, непосредственно описывающих боевые действия, 12 посвящены двухдневному бою с единственным русским танком у Расейняя. Рауса явно потряс этот танк. Поэтому причин для недоверия нет. Советская историография обошла данный эпизод вниманием. Более того, поскольку впервые в отечественной печати он был упомянут Суворовым-Резуном, некоторые «патриоты» стали «разоблачать» подвиг. В смысле — не подвиг это, а так себе.

КВ, экипаж которого составляет 4 человека, «обменял» себя на 12 грузовиков, 4 противотанковые пушки, 1 зенитное орудие, возможно, на несколько танков, а также на несколько десятков убитых и умерших от ран немцев. Это само по себе выдающийся результат, учитывая тот факт, что до 1945 года в подавляющем большинстве даже победных боев наши потери оказывались выше немецких. Но это только прямые потери немцев. Косвенные — потери группы Зекендорфа, которая, отражая советский удар, не могла получить помощь от группы Рауса. Соответственно, по той же причине потери нашей 2-й танковой дивизии были меньше, чем в случае, если бы Раус поддержал Зекендорфа.

Однако, пожалуй, важнее прямых и косвенных потерь людей и техники стала потеря немцами времени. Вермахт 22 июня 1941 года на всем Восточном фронте имел всего 17 танковых дивизий, в том числе в 4-й танковой группе — 4 танковые дивизии. Одну из них и держал в одиночку КВ. Причем 25 июня 6-я дивизия не могла наступать исключительно по причине наличия в ее тылу единственного танка. Один день промедления одной дивизии — очень много в условиях, когда немецкие танковые группы наступали в высоком темпе, разрывая оборону РККА и устраивая ей множество «котлов». Вермахт ведь фактически выполнил задачу, поставленную «Барбароссой», почти полностью уничтожив ту Красную армию, которая противостояла ему летом 41-го. Но из-за таких «казусов», как непредвиденный танк на дороге, сделал это гораздо медленнее и с гораздо большими потерями, чем планировалось. И нарвался в конце концов на непроходимую грязь русской осени, смертельные морозы русской зимы и сибирские дивизии под Москвой. После чего война перешла в безнадежную для немцев затяжную стадию.

И все же самое удивительное в этом бою — поведение четырех танкистов, имен которых мы не знаем и не узнаем никогда. Они создали немцам больше проблем, чем вся 2-я танковая дивизия, к которой, видимо, КВ и принадлежал. Если дивизия задержала немецкое наступление на один день, то единственный танк — на два. Недаром Раусу пришлось отнимать зенитки у Зекендорфа, хотя, казалось бы, должно было быть наоборот.

Практически невозможно предположить, что танкисты имели специальное задание перекрыть единственный путь снабжения группы Рауса. Разведка у нас в тот момент просто отсутствовала. Значит, танк оказался на дороге случайно. Командир танка сам понял, какую важнейшую позицию он занял. И сознательно стал ее удерживать. Вряд ли стояние танка на одном месте можно трактовать как отсутствие инициативы, слишком умело действовал экипаж. Наоборот, стояние и было инициативой.

Безвылазно просидеть в тесной железной коробке два дня, причем в июньскую жару, — само по себе пытка. Если эта коробка к тому же окружена противником, цель которого — уничтожить танк вместе с экипажем (вдобавок танк — не одна из целей врага, как в «нормальном» бою, а единственная цель), для экипажа это уже совершенно невероятное физическое и психологическое напряжение. Причем почти все это время танкисты провели не в бою, а в ожидании боя, что в моральном плане несравненно тяжелее.

Все пять боевых эпизодов — разгром колонны грузовиков, уничтожение противотанковой батареи, уничтожение зенитки, стрельба по саперам, последний бой с танками — суммарно вряд ли заняли даже час. Остальное время экипаж КВ гадал, с какой стороны и в какой форме их будут уничтожать в следующий раз. Особенно показателен бой с зениткой. Танкисты сознательно медлили, пока немцы не установили пушку и не начали готовиться к стрельбе, — чтобы самим выстрелить наверняка и кончить дело одним снарядом. Попробуйте хотя бы примерно представить себе такое ожидание.

Более того, если в первый день экипаж КВ еще мог надеяться на приход своих, то на второй, когда свои не пришли и даже шум боя у Расейняя затих, стало яснее ясного: железная коробка, в которой они жарятся второй день, достаточно скоро превратится в их общий гроб. Они приняли это как данность и продолжали воевать. Они не были «профессионалами»-наемниками, коих мы так жаждем сегодня увидеть в качестве своих защитников. Те бы сдались сразу, как только поняли, что окружены. Умирать, что ли, за деньги? Глупости какие. Четыре танкиста служить не нанимались, потому и стали героями.

Они, по сути, повторили подвиг трехсот спартанцев. Те ведь тоже не разгромили врага, а только задержали его. Разница в том, что триста спартанцев стали известны всему человечеству на века, а четырех танкистов забыли даже на родине. На родине так принято.

 

 

0

.

 

 

.